Мальчик, дяденька и я - стр. 2

Первое. Там не будет описаний старой Риги, узких улочек, позеленевших крыш, Домской площади, домов в стиле модерн и всего прочего в таком роде. То есть они, конечно, будут, но разве что мелькать. Мы же не в пустом пространстве живем, не в условных декорациях современной пьесы. Но вот этого специального смакования, описания узких улочек, булыжных мостовых, чугунных люков – лучше не надо. Потому что это наталкивает на мысль, что автор использовал гугловские уличные панорамы – ах, как удобно! Идет у тебя герой по улице хоть в Риге, хоть в Барселоне, хоть где хочешь. Ищи эту улицу на карте, нажимай кнопку «Панорама» и описывай подробно, тщательно и, как говорят иные рецензенты, «вкусно».

Старинный русский писатель Загоскин в своем романе «Тоска по родине» отправил своего героя в Мадрид и описал, как тот идет по площади. Очень подробно, зримо и вкусно описал все дома, дворцы и соборы, мимо которых он шел. Приятель Загоскина, журналист Иван Панаев, знавший точно, что автор в Европе далее Данцига не бывал, изумился: как это удалось? На что писатель вытащил из ящика стола лаковую табакерку фабрики Лукутина с видом Мадрида, где была изображена та самая площадь. У Загоскина была целая коллекция таких табакерок с видами разных городов – оттого и описания заграницы получались у него столь живо. Так что если писателю XIX века позволительно было описывать проход своего героя по городу согласно картинке на табакерке, то отчего же это не сделать сейчас, во всеоружии «Гугла» и «Википедии»? Но как-то не хочется вводить читателя в соблазн таких подозрений.

И второе мое обещание: там не будет рассуждений о так называемой исторической правде. Рассуждений автора, моих рассуждений, я имею в виду.

А раз я бóльшую часть времени провел не в самой Риге, а всего лишь на Рижском взморье, – то и не надо.

Мы с мамой приезжали в Дубулты, в Дом творчества писателей Литфонда СССР имени Яна Райниса на полный срок. Дом был писательский, но папа с нами не ездил. Он уже тогда чувствовал себя неважно. Ему была трудна ночь в поезде, труден был и самолет, хотя лететь было всего час с небольшим. Поэтому он оставался на даче с моей маленькой сестрой Ксюшей и няней Полей. А еще раньше он оставался не только с няней, но и с бабушкой. Бабушка тогда еще была жива. Папе не очень нравилось, что мы с мамой уезжаем в Ригу. Мама говорила, что он присылает ей письма и просит поскорее вернуться. И что она отвечает ему в письмах и по телефону, что путевка на двадцать четыре дня и что он сам ее купил для нас. Но он всё равно был недоволен.