«Македонские легенды» Византии - стр. 77

В 900 г. мадьяры наводнили собой Баварию и дошли до Регенсбурга, а оттуда – до Лайбаха (современная Словения). В 903—906 гг. венгры вновь терроризовали Баварию, и король Беренгарий уже не решался вступать с ними в открытые столкновения. В последующие годы опустошительным набегам подверглись Швабия, Тюрингия и Саксония. В 910 г. они уничтожили войско Германского короля Людовика III. В итоге к 919 г. венгры добрались до Реймса и Шампани177.

После некоторого перерыва, в феврале 954 г., венгры прорвали баварскую границу, разграбили Северную Италию и направились в Германию, которую считали легкой добычей. Но в битве на реке Лех в июне 955 г. они были наголову разбиты Германским императором Оттоном I Великим (936—973) и отступили в свои края178. Вскоре мы с ними встретимся еще не раз.

Вернемся, однако, к событиям Болгаро-византийской войны. Только разгромив мадьяр, Симеон дал согласие начать переговоры о мире, потребовав у Льва Мудрого в виде аванса бесплатно вернуть всех своих пленных соотечественников, выкупленных византийцами у венгров. Оскорбленные византийцы решили дать еще одно сражение, но в 896 г. в битве при Булгарофиге потерпели очередное поражение179. Симеон продолжил свой поход на Восток, а у византийцев не оставалось сил для того, чтобы воспрепятствовать его продвижению. Письма Льва Мудрого болгарину, в которых василевс напоминал об общности их веры, ничего не дали.

Ситуацию попытался поправить и патриарх Николай Мистик, также отправивший Симеону несколько посланий. «После того, – убеждал он Болгарского царя, – как Бог благоволил и вас просветить светом познания Своего и, разрушив средостение вражды, призвал вас к свету славы Своей и соединил с греками, как верой, так и любовью, с этой поры вражда прекратилась, прекратилось и всякое движение оружия и место несогласия заняла любовь. Что же ныне? Враг Божий снова покушается разрушить единение. Праведно, чтобы ты был наследником не только державы твоего отца, но также наследником миролюбивой души и прочего христианского его настроения. Он с помощью Божьей завязал узел любви к римлянам. Ты же, сколько возможно, должен скрепить его, но не рассекать. Он по внушению свыше отвратил от христиан смертоносное оружие, а ты, чтя отца, должен отбросить это оружие»180.

Увы, все было тщетно – Симеон хорошо понимал интересы своего государства и не поддался на льстивые уговоры. И тогда царь пошел на крайнюю меру: он вооружил арабских пленников, которым пообещал свободу, и направил их на болгар. Только после этого Симеон одумался и решил заключить мир с Византией на условиях выплаты ежегодной дани181.