Махинация - стр. 38

Села, делать нечего. В смысле, было чего, много чего еще было, но Сейли права: возразить нечем. И мы продолжили – изгиб позвоночника, такой, при котором нижняя часть… пусть будет спины, приобретает выпуклость и округлость. И вроде мелочь, на мой взгляд, так вообще хрень полная, но… одно вот это движение – и в сильнейшее возбуждение приходят сразу свыше десяти отделов головного мозга мужчины, и в кровь выбрасывается количество гормонов, достаточное для нарушения нормальной деятельности мужской нервной системы.

Эринс была прекрасным преподавателем – малейшее сомнение у меня, и мгновенно пара научных статей и исследований от нее. Работало.

Высокий голос с легким придыханием. Это прошло быстро, у меня, в силу специфики работы, в плане владения голосом все было шикарно… немного неприятно было узнать, почему это так привлекает мужчин. Высокий голос бывает у молоденьких девушек, как оказалось, молодость привлекает мужчин на инстинктивном уровне – в смысле, если моложе, детей больше родит и все такое.

– Слушай, как-то аморально все это, – высказала я, едва закрепили и этот этап.

– В спортивном обольщении нет ничего аморального, есть только скорость и результат, – жестко ответила она, и мы перешли к следующему этапу.

Улыбку отрабатывали долго. Даже не одну – арсенал целый. Разную для разных ситуаций.

– Мужчины сходят с ума от игривых женщин, – эту истину Эринс вбивала в меня в десятый раз уже.

– Игра – это притворство и фальшь, – высказала свое личное восприятие вышесказанного я.

– Вся наша жизнь – это игра, и мы играем, – настаивала она. – Играем с родителями в дочки-матери, с учителями – в школу, с руководителями – в послушание, с официантами в ресторане в умного и хорошего клиента, с парнем, который нравится, – в любимую девушку, с которым не нравится – в недоступную девушку. Мы играем, хотим мы того или нет, и тут есть два пути: делать дальше вид, что не замечаешь этого, и вообще игнорировать или играть по своим правилам. А играть по своим правилам – это потрясающе, уж поверь мне.

Я пыталась, искренне и с упорством, взращенным во мне системой обучения и подготовки. Правда, пыталась, но образ капризной девочки, сексуальной тигрицы и нимфетки, которая всегда хочет, – это было не мое, определенно. Смысл капризничать, если можно самой сделать все, что нужно, смысл соблазнять – в конце концов, если мужчина не хочет, это его личные проблемы. Сейли зверела и тыкала мне в нос сейром с очередными исследованиями. Все, что я в итоге уяснила для себя: любовь в женском варианте – это цветы, небо голубое, построение глазок, поцелуи и обнимашки, в мужском – грубее, проще, примитивнее и упирается в «куда».