Магия убийства - стр. 37

Семен Семенович не брался за сигарету, она тлела в углу рта, оставляя длинный столбик пепла. Но вот пепел упал, и Платон сделал замечание:

– Пепел упал на труп.

– Ну и хрен с ним. – Семен Семенович выплюнул окурок, опустил глаза. – Что-то в положении этих тел необычно… Смотрите: второй убитый, судя по входному и выходному отверстиям, находился лицом к роще. Пуля прошила его под углом и вышла ниже входного отверстия.

– Значит, вошла под углом? – переспросил Валдис, отошел к роще, прицелился воображаемым пистолетом. – Тогда этот труп стоял на коленях.

– Вот! – радостно воскликнул Семен Семенович.

– Голубчик, что ж ты так кричишь? – схватился за сердце Сократ Викентьевич, притом оставаясь спокойным. – Насмерть перепугал, ей-богу.

Но Семен Семенович, не обратив внимания на пожилого криминалиста, в необъяснимом ажиотаже произнес:

– Первый из этой пары лежал на спине головой к роще, а второй стоял на коленях лицом к той же роще. Оба вытащили свои мужские достоинства. Что они делали?

– Совокуплялись друг с другом, гы-гы-гы, – заржал составляющий протокол опер, хотя во время диалога он не писал, а слушал.

– Ну, допустим, – недовольно махнул рукой Семен Семенович. – А теперь посмотрите. Пуля попала в район сердца, следовательно, ранение было смертельное. При таком ранении он не способен был двигаться и упал плашмя, так?

– Ну да. Совершенно верно, – ответили ему вразнобой, не понимая, к чему он клонит.

– Почему у него не только грудь, но и шея, все лицо, даже волосы на лбу и с боков в крови?

Все перевели глаза на труп. Действительно, его будто окунули в кровь.

– Кровь растеклась по земле… – начал Платон, но его перебил Семеныч:

– Где признаки того, что под ним растеклась лужа, в которой он плавал? Земля здесь рыхлая, влажная, наверняка впитала кровь моментально. К тому же поросла травой, которая затруднила бы растекание крови. А в районе его лица кровью выпачкана только трава, земля ею не пропитана. Но у него все лицо в крови. И грудь выше пули. И шея. Лежало лицо на боку, когда мы его нашли. Ответьте, почему оно у него и с этой стороны, обращенной к небу, в крови?

– А правда, почему? – подала голос Ника.

– Я потому и спрашиваю, что не знаю, – вздохнул Семен Семенович. – Надо провести скрупулезные исследования вещей, одежды и трупов. Ты чего стоишь? – рявкнул он на опера с протоколом.

– А что писать? – поднял тот плечи.

– Диктую…

Трущобы. Иначе не скажешь. По этим колдобинам ходить нельзя, не то что ехать. Когда же льет дождь, улицы вообще превращаются в топь. Клара посещать трущобы не любила, это было своего рода напоминание, в каких скотских условиях она сама когда-то жила. Двухкомнатная хрущевка, в ней сидели друг у друга на головах пять человек, называлась уважительно – «крыша над головой». Некоторые и этого не имели.