Размер шрифта
-
+

Магия на каждый день - стр. 3

– Чего вот ты разукрасилась? – как-то раз спросила Зина Амалию, с которой иногда позволяла себе фамильярничать на правах подруги детства. – Кто тебя утром видит-то?

– Понимаешь, – сказала тогда Амалия. – Я вот подхожу к зеркалу, смотрю, какая я красивая, и прямо дух захватывает! Такое упоение…

Зинаида тогда хмыкнула, но так и не поняла – всерьез Амалия говорила или, как обычно, ерничала.

Вошедшая в комнату Аглая уставилась на Зинаиду Максимовну так, словно видела первый раз или словно ей надо было точно знать, не ее ли, Зинаиду, она видела выбегающей из банка с автоматом Макарова и ручной гранатой.

– Губит! – в конце концов отрезала Аглая и протянула матери изящную фарфоровую кружку.

Амалия разлила по чашкам кофе, разбавила молоком, поставила на стол булочки, масло, апельсиновый джем, выложила в массивную серебряную конфетницу шоколад, помадку и орешки кешью.

– Сейчас девочки спустятся, – сообщила она. – Зина, выпьешь с нами кофе?

Как обычно, сердце замерло в груди у практичной и рассудительной Зинаиды Максимовны.

«И чего ты туда шляешься?» – с хорошо скрываемой ревностью вопрошала соседка, Дарья Евгеньевна, – та, что с яйцами. Зинаида отвечала ей, что лишние деньги никому не мешают, но, понятно, дело было не в деньгах. Сын Зинаиды Максимовны хорошо зарабатывал. У них просторный современный дом, две машины на семью, лето проводят в Турции, Греции или на Кипре, а Зинаида Максимовна каждый год в июне ездит в Крым. Одним словом, в деньгах она не нуждалась. По официальной версии, Зинаиде Максимовне скучно было сидеть дома – внук подрос, дети весь день работают. Но на самом деле она просто-напросто очень хотела попасть в Дом. Каждый раз в течение того года, когда ушла прежняя домработница и Зинаида напросилась к Амалии, она шла в Дом со смешанным чувством тревоги, страха, неприязни и удивления, трепета, восхищения.

Она до сих пор помнила, как пятьдесят пять лет назад к Дому, в котором лет двадцать никто не жил, подъехал черный «ЗИЛ» – длинный, блестящий, красивый до невозможности, из него вышел шофер в черном костюме, распахнул дверцу и помог выйти даме в длинном черном кружевном платье и огромной черной шляпе. За дамой выскочила девочка лет десяти – в черных лаковых туфельках, в черном бархатном берете с пайетками и в черной же юбке из тафты с пышной подкладкой.

Девочка осмотрела улицу большими карими глазами, уставилась на Зину, на которой были резиновые калоши и зеленый ситцевый сарафан в цветочек, скорчила рожицу и пробормотала что-то на французском. Это была Амалия, которая вместе с матерью вернулась из-за границы.

Страница 3