Магия на каждый день - стр. 21
Шанель – это был фирменный стиль фамилии Лемм, и добровольный отказ от него вызывал самые худшие подозрения.
– Вы о чем? – поинтересовалась Анна, заходя в комнату. – Девочки сказали, что у вас тут заговор.
Анна была самой странной представительницей семейства – она была писательницей. Пока она подрастала, Амалия за нее боялась – мать ее бросила, да еще таким варварским способом, вдруг девочка пойдет по ее стопам? И действительно, сначала Анна почти не проявляла интереса к магии, и Амалия заранее готовила себя к тому, что девочка будет «не такая». Но Анна умудрилась найти занятное решение. Она стала автором книг, о которых критики писали в том духе, что «магия ее романов даже самого скептического читателя заставляет поверить в чудо» и «восхитительное сочетание простоты сюжета и эмоциональной насыщенности – необычное, смелое сочетание на фоне повального цинизма и MTV-зации». Книги и правда были, казалось бы, незатейливые: она его любила, он ее предал, другой ее полюбил, но она долго не могла его оценить… Однако имелось в них что-то особенное. Нечто, что не позволяло оторваться от книжки, пока не заканчивались страницы. А после надолго задерживалось послевкусие, которое можно сравнить лишь с ароматом приторного северного меда, насыщенного мятой, цветами и запахом сочной луговой травы.
Анна была невероятно популярной писательницей – она получила кучу премий, наград, писем читателей, которые на пятнадцати страницах расписывали свою судьбу и сравнивали ее с жизнью героинь из романов Анны Смирновой (в качестве псевдонима Анна Лемм взяла фамилию отца, чтобы при виде ее имени у читателей не возникало ассоциаций со Станиславом Лемом). Амалия с Аглаей сначала посмеивались над ее творчеством и сожалели о растраченном впустую Даре, но потом привыкли и зауважали писательницу, которая так хитро сочетала семейный Дар с вполне человеческой профессией.
– Твоя дочь не хочет носить Шанель! – Глаша накинулась на Анну.
– Твоя тоже! – одернула ее Амалия.
– Она что, озверела? – изумилась Анна.
– Представь себе! – фыркнула Аглая.
Внизу раздался какой-то шум.
– Глаша! – послышался крик Насти. – К тебе тут… ворвались!
– Подождите меня. – Глаша сорвалась со стула и бросилась вниз.
В холле напротив Саши и Насти стояла высокая худая женщина со всклокоченными волосами, которая визжала, топая ногами:
– Где она, я вас спрашиваю?
У женщины была истерика. Видно было, что она все еще считает, будто сдерживает себя, но на самом деле давно перешагнула границы приличий и вела себя как вздорная баба.
– Девочки, идите к себе, – велела Аглая, а затем обратилась к визитерше: – Что вам угодно?