Магия дружбы - стр. 24

Магистр был молод, лет около тридцати. Высокий, сухощавый, с живым лицом и горящими глазами, с вечно растрепанными волосами до плеч, он выглядел человеком, забывшим повзрослеть и способным, страшно сказать, на дурачество. Ученики считали его своим в большей степени, чем любого другого магистра – пусть Дорал и «драл по три шкуры на занятиях», как уверял тот же Шадек, но молодые маги чувствовали некую свою схожесть с ним. Он многое знал, многое прощал, и с ним было интересно. Когда ученики не злились на него, то очень хотели вырасти такими же умными, все знающими и уверенными в себе, а еще такими же высокими, чтобы быть с Доралом на равных во всех отношениях.

– Ну а вы? – Магистр оглядел остальных магов, на каждом задержав спокойный и строгий взгляд. – Выбрали уклоны? До второго года учебы осталось три месяца, напоминаю на всякий случай, так что вам уже следует определиться. Умма?

– Травоведение и живология, – быстро ответила девушка и пояснила удивленному магистру: – Все прочее еще хуже. Я спокойного хочу, без трясок.

– Дело полезное, – подбирая слова, заговорил Дорал, – но далеко ты на нем не уедешь. Травоведов редко ставят гласными магами, а для переезжего у тебя, не обижайся, неподходящий нрав. Вот в паре с Олем вы бы сработались – гласной парой в большой город, два мага земного начала – достойная, надежная связка. Нет? Чем же ты хочешь заниматься? Поселишься в лесной избушке и будешь готовить составы от кожной зудянки на все селения окрест?

– Отчего это в избушке? – обиделась Умма. – Как раз напротив: устроюсь в каком-нибудь городе побольше, где каждый сам по себе. Только не гласником, а так… Буду понемножку людям помогать без лишнего внимания. Чем плохо-то?

– Ничем, – признал Дорал, но недоуменная морщинка у него на лбу не разгладилась. – А ты, Кинфер, что решил?

– Порталогия, – скупо бросил эльф.

– Прекрасно! – обрадовался магистр. – Обратите внимание: уклон на перемещения в пространстве – очень удачный выбор для мага, завязанного на воздушное начало! Гласником пойдешь?

– Не знаю, – все так же неохотно ответил Кинфер. – Там видно будет. Может, гласником, а может, в Эллоре поселюсь.

Теперь Умма посмотрела на Кинфера с негодованием, и тот почувствовал ее взгляд, повел плечами, словно устраиваясь в тесной рубашке, но не обернулся.

Шадек скорчил кислую рожу, наклонился к Умме и шепнул:

– Вот увидишь: осенью припрется из своего Эллора с заметиной в ухе, чисто коза из общинного стада.

– Бивилка? – спросил Дорал с таким живым интересом, что стало ясно: за любимую ученицу у него душа болит всерьез и загодя.