Магия большого города. Журналистка - стр. 21
Проснулась я от непривычной тяжести на груди. Похоже, организм так устал, что до определенного предела кот мне не мешал, а тут – то ли он заворочался, то ли воздуха перестало хватать из-за увесистой тушки. Мое тело успело немного сменить местоположение – теперь ноги тоже лежали на кровати, и по пояс меня укрывал клетчатый плед, которого в моем арсенале точно не водилось.
Видимо, отчаявшись меня дозваться, Саманта все же заглянула в комнату, увидела меня со зверинцем в неудобной позе, и пожалела.
За окном уже занимался рассвет, и я принялась собираться на работу. Как и насколько долго теперь добираться до издательства, понятия не имела, значит, лучше выйти пораньше.
В гостиной под вышитой роскошными розами тканой салфеткой меня ждали блинчики и записка: «Сливки в холодильном шкафу. Не отдавай все коту».
Да, Саманта успела неплохо изучить повадки Шейда. Будто прочитав вместе со мной текст, он устроился у ног и умильно заглядывал мне в глаза, словно говоря: неужели пожалеешь сливочек спасителю? Хмыкнув, я отлила немного в блюдце и поставила в углу. Заслужил, ничего не скажешь.
Из кувшина капнула на блинчик и откусив, зажмурилась от удовольствия. Блинчики получились толстенькие, румяные, и просто таяли во рту. Оказывается, Саманта отлично готовит! Повезло мне с соседкой.
Ревнивцу Бенджи пришлось скормить треть второго блинчика. Сливки он не любил, а вот к сдобе относился с особым пиететом. Пусть много в него не влезет, зато поклюет вволю.
Дверь на балкон и окна я плотно позакрывала и строго-настрого запретила питомцам шляться по улице. Это не сад вокруг усадьбы, где хоть и были похоронены трупы предыдущих незадачливых жильцов, но зато не шастали посторонние прохожие. Дети, да и многие взрослые до сих пор не считают зазорным кинуть камнем в бродячую кошку или зазевавшуюся птицу. По старой, так сказать, памяти. На Шейде же не написано, что он домашний, просто погулять вышел. Ошейник полностью скрыт густой шерстью, кто там будет приглядываться.
За здоровье Бенджи я опасалась меньше, мой скворец себя в обиду не даст. Тут наоборот – стоит пойти слухам, что в районе завелся хэмпширец, столицу наводнят охотники за редкими магическими видами животных. А соседушки наверняка припомнят и клетку, и черную птицу в ней. Сдадут даже без вознаграждения, которое, к слову, за наводку положено немалое.
Звери недовольно надулись, но вроде бы смирились.
До издательства оказалось ближе, чем я думала. До девяти оставалась еще уйма времени, и я решила заглянуть в столовую, выпить кофе.
А чтобы не казаться на общем фоне дикой провинциалкой и не позорить начальство, мужественно поднялась на двадцатый этаж на лифте. И пусть я все сорок секунд подъема простояла зажмурившись, зато не верещала как резаная и не билась головой в створки с воплями «Выпустите меня!». Повод для гордости, как по мне.