Магия белых ночей - стр. 27
– Мы же в четвёртом измерении, не нужны тебе здесь твои карандаши. Просто посмотри на улицу. И представь, какой хотела бы её видеть. Только хорошо представь, с чувством. Тут искорка нужна, иначе никак.
Ага, и как тут сосредоточиться на творчестве, когда какой-то леший с внешностью рок-звезды и с серьгой в ухе, от которой я не могла оторвать взгляд, держит меня за плечи и так смотрит?! Ладно, попробую. Раз уж он просит – всё-таки взамен он исполнит моё желание.
Где-то вдалеке заиграла гитара. Я сразу узнала эту песню. «Сплин». Прикрыв глаза, я вслушалась в слова любимой песни. И это помогло мне сосредоточиться.
Отпустив меня, леший отступил в сторону, продолжая пристально наблюдать. А я обвела взглядом улицу – нависающие с двух сторон красивые дома, высокие фонарные столбы, провода, тянущиеся между ними прямо над автомобильной дорогой. Могу себе представить, каково здесь живётся лешему, которому место в лесу. Ни деревца, ни травинки… Да и где им здесь быть? И так не протолкнуться. Разве что… Вот бы над дорогой тянулись не провода, а длинные кашпо. А в них кустики, цветы, травы, птичьи гнёзда. Раз уж нет им места на земле, то над ней-то ещё полным-полно места!
Вдруг прямо у меня перед лицом пролетела птица. Я испуганно отшатнулась, врезаясь прямо в широкую грудь лешего. А как только снова подняла взгляд, ахнула.
– Как это… так?
Спиной я почувствовала вибрацию, когда леший приглушённо засмеялся.
– Говорю же. Четвёртое измерение. Что хочешь здесь, то и делай.
– А другие… тоже видят?
– Нет конечно, – фыркнул Мирослав. – Не дано им. Дальше своего носа не видят. Потому что не хотят. Забыли уже, как это.
Прямо над дорогой зигзагом тянулись кашпо, из которых вниз вилась буйная зелень. Как красиво! Вот так волшебство!
Наконец, спохватившись, я отстранилась от Мирослава и обернулась.
– Мне так намного больше нравится, – добродушно улыбнулся мне леший. Но эта улыбка скоро превратилась в нахальную, едва он заметил моё смятение. Смеется надо мной! Опять!
– И какой в этом смысл? Никто, кроме нас, этого не видит. И вообще это всё ненастоящее, – насупилась я.
– Но мысли-то твои настоящие, – пожал плечами Мирослав. – Мне нравится то, в каком направлении ты думаешь. Уважать надо природу. Вот где красота. А не эти вот стеклянные громадины, которые везде строят. Плохо о корнях своих забывать. А когда очухаетесь, поздно будет.
Я тяжело вздохнула.
– Такой вот теперь мир. Ничего не поделать.
Мирослав на это сердито вздёрнул подбородок.
– Что значит – ничего не поделать? – он махнул рукой в сторону моего «творчества». – А это тогда что?