Магистраль вечности (сборник) - стр. 70

– Говоришь ты уж больно красно, – ответил старый вождь, – но я признаю: вы не стояли у нас на дороге.

– Мистера Джейсона, – продолжал робот, – мы считали большим добрым другом, и мы чрезвычайно гордились Езекией и той работой, которую он проделал.

– Если так, почему же вы ни разу нас не навестили? – спросил Джейсон.

– Мы полагали, что это не вполне прилично. Возможно, вы понимаете, что мы пережили, когда вдруг не стало людей, которым мы служили, когда в мгновение ока мы лишились самой цели нашего существования.

– Но у нас целое море роботов, и мы им весьма благодарны, – сказал Джейсон. – Они очень заботливы.

– Это верно, – ответил Стэнли, – но ведь вам больше не нужно. Мы не хотели вас беспокоить.

– Тогда, – проговорил Джон, – вы, наверное, были бы рады узнать, что люди могут вернуться.

– Люди! – хрипло воскликнул робот, с которого разом слетела его спокойная самоуверенность. – Люди могут вернуться?

– Они жили на других планетах, – ответил Джон. – Теперь они установили местонахождение Земли и послали сюда разведывательный корабль. Не сегодня завтра он может здесь появиться.

Стэнли пытался взять себя в руки, что явно давалось ему с трудом. Но когда он наконец заговорил, он снова стал самим собой.

– Вы в этом уверены? – спросил он.

– Совершенно уверен, – сказал Джон.

– Вы спрашиваете, будем ли мы рады? Едва ли.

– Но ты говорил…

– Это было давно. Пять тысяч лет назад. За это время многое изменилось. Вы называете нас машинами, и, полагаю, это верно. Но за пять веков даже машина может измениться. Не структурно, конечно. Однако вы дали нам разум, а он может претерпевать изменения. Могут меняться точки зрения, появляться новые ценности. Когда-то мы работали для людей; в этом было наше предназначение и наша жизнь. Имея возможность выбирать, мы не стали менять этого положения. Мы получали удовлетворение от рабства; мы были созданы, чтобы получать удовлетворение, живя в рабстве. Верность была той любовью, которую мы дарили человечеству, и мы не ставим этого себе в заслугу, ибо верность была заложена в нас изначально.

– Однако теперь, – сказал Езекия, – вы работаете для себя.

– Ты, Езекия, можешь это понять. Ты со своими товарищами работаешь для себя.

– Нет, – возразил Езекия. – Мы по-прежнему трудимся для Человека.

Робот Стэнли не обратил внимания на его слова.

– Поначалу мы были сбиты с толку и растерянны, – продолжал он. – Каждый из нас, каждый в отдельности. Мы никогда не были единым народом, у нас не существовало понятия «мы»; каждый из нас был сам по себе, каждый выполнял то, для чего был предназначен, и находил в этом счастье. У нас не было своей собственной жизни, и, думаю, именно это нас смутило, когда люди исчезли. Ибо неожиданно не мы, а каждый из нас в отдельности обнаружил, что у него есть-таки собственная жизнь, что он может жить без своего хозяина-человека, по-прежнему может функционировать, если у него есть дело. Многие из нас долго оставались в своих старых домах, занимаясь прежними делами, как если бы наши хозяева просто отправились в путешествие и должны были скоро вернуться. Хотя, полагаю, даже самые глупые понимали, что не только наши хозяева, но все, абсолютно все куда-то делись, и это было в высшей степени странно, ибо не бывало, чтобы люди куда-то уезжали все разом. Я думаю, большинство сразу поняли, что случилось, но продолжали делать вид, что со временем люди вернутся домой, и в соответствии со своим назначением мы продолжали выполнять задачи, которые превратились в бессмысленное движение. Со временем мы оставили притворство; сначала немногие, потом еще и еще и, наконец, все остальные. Мы скитались в поисках новых хозяев, в поисках задач, которые бы имели смысл. Мы не нашли людей, но зато мы нашли самих себя, нашли друг друга. Мы разговаривали между собой; строили свои мелкие, бессмысленные планы, советуясь с другими. Мы искали людей, пока наконец не поняли, что никому не нужны, – ибо у вас, мистер Джейсон, было столько роботов, сколько вам требовалось, а ваш народ, вождь Красное Облако, не желал нас принимать. И еще были люди на Западе, на побережье, которые боялись всего на свете, даже нас, когда мы пытались им помочь…