Магистраль - стр. 16
– Шорох!.. – она прыснула и, поскользнувшись, схватилась за Олега. – Шорох! Вот же прелесть какая…
– Прелесть, – сказал Лопатин и, подняв палец, уверенно повторил: – «Прелесть». Твой позывной. Не обсуждается! – добавил он, опережая Асины протесты. – Шорох и Прелесть. Нормально, между прочим. Уж получше, чем какие-нибудь Рысь и Викинг.
– Слабое утешение, Василий Вениаминович…
– И попробуй что-нибудь изменить! – пригрозил Лопатин. – Закрывать тебя придет…
– Оператор Шорох, – смиренно ответила Ася. – Других у вас пока нет.
– Самое отвратительное, самое ужасное… – инструктор выдержал воспитательную паузу и, величественно оглядев класс, продолжил: – самое гнусное – это вторжение, совершенное кадровым оператором. Причина понятна: у вас больше соблазнов. Что сторожим, то и имеем… Со временем среднему оперу начинает казаться, что незначительные изменения прошлого неопасны…
В распахнутую форточку влетела жирная синяя муха, и инструктор с минуту наблюдал за тем, как курсанты пытаются ее прихлопнуть.
Июльское солнце палило нещадно, а ветер сегодня словно взял отгул: с раннего утра и до обеда ни один листик, ни одна травинка не шелохнулись.
Олег прикрыл глаза ладонью и посмотрел в окно – через ворота с приваренными звездами проезжали пыльные автобусы. Это была уже вторая партия, не считая той, в которой прибыл сам Шорохов. Очередные шестьдесят человек, поверившие бархатному шепоту: «Для тебя есть работа, слегка странная, но тебе она понравится. Эта работа изменит твою жизнь к лучшему – настолько, что иных перемен ты не пожелаешь…»
Новобранцы высыпали на улицу, к ним подошел Хапин, и вскоре какая-то женщина схлопотала импульс из мнемокорректора. Старшина закрыл ей секунд тридцать или сорок, для демонстрации этого было достаточно. За что – неважно, повод у Хапина найдется всегда.
Половина домов на базе была занята, но начальство составило график так хитро, что группы нигде не пересекались. При желании можно было и встретиться, по крайней мере – с кем-нибудь из соседнего корпуса со зверским мозаичным десантником на стене, но желания ни у кого не возникало.
– …изменения прошлого не опасны… – повторил инструктор. – Трудно устоять перед таким соблазном. Ведь мир не рухнет. Так ему кажется – оператору, решившему преступить закон. Опер знает основные виды вторжений и стандартные приемы компенсации. Он сам их использует. Поэтому он способен рассчитать последовательность не на два шага вперед, а значительно дальше. Нейтрализовать такого нарушителя труднее. Но когда он всё же нейтрализован… Никакой пощады! Никаких смягчающих обстоятельств. Если обычный преступник может отделаться коррекцией памяти, то опер, предавший Службу, уничтожается физически. Вы уже вырваны из среды, ваше исчезновение ничего в мире не нарушит.