Магические Перпендикуляры 4. Занят войной и любовью - стр. 2
Вот что ему индейцы сделали? И, опять же, ну, кто степняков – кочевников, между прочим – будет стратегической авиацией бомбить? Тут «крокодилы» нужны, или «аллигаторы». Хотя, какая разница? Всё равно ни тех, ни тех я сюда притащить не смогу. Да и нет их у меня. И не продаст никто.
Имелся у меня видосик один… ну, не один, конечно, но показать и одного достаточно. Так вот, показал я товарищу капитану ролик про пулемёт Калашникова. Ручной.
– Вот! Вот нам бы таких десятка два, а лучше три, мы бы тогда и степняков жить научили, и ляхам бы врезали!
– На счёт ляхов – не знаю, а про степняков ты прав. Есть, правда, одно НО… – я сделал паузу. – С сожалением вынужден констатировать факт твоей правоты по поводу денег.
Синюхин помрачнел:
– Договаривай, – хмуро проговорил он.
– И на два десятка-то не дадут, а уж на три и подавно.
– И сколько денег понадобится?
Я задумался. Нет, я уже решил, что эРПэКа (ручной пулемёт Калашникова) у меня будут стоить три тысячи золотых за каждый, ПэКа (пулемёт Калашникова) – четыре, ПэКаэМы (ПК модернизированный) – четыре с половиной, а «Печенег», буде удастся добыть, вытянет на все пять. Ибо торговать нужно с прибылью. Но…
Я решительно поднялся:
– Пойдём, – сказал я Николаю.
– Куда эт ещё, – удивился тот.
– В оружейку.
В оружейке я размотал один из ручных пулемётов.
– Ох, ты! – только и смог вымолвить Спиридоныч.
Он протянул руки, чтобы взять чудо техники, я протянул ему оружие и по привычке сказал:
– Не заряжен.
– Ох, ты! – повторил капитан. – Я только подумал, а ты уже один и привёз.
– Два, – поправил я, хотя, откуда он мог знать.
– Два-а-а???
– И ещё кое-что. Только об этом пока никому!
– Ну, так эта… оно… – чувства переполняли его и мешали связно говорить. – А Дмирть-Санычу?
– Пока и ему не стоит. Сам скажу.
– Ладно. А когда мы его попробуем?
– Дмирий-Саныча? – улыбнулся я.
– Да тьфу на тебя!!! Чё мелешь?! Этот, – он потряс пулемётом. – Пулестрел.
– Успеем ещё.
– Успеем? А кто говорил, будто времени совсем нет? – сощурился отец-командир.
– Ко-оля, – я протянул руки за пулемётом, но Синюхин тут же отступил на шаг.
– Обожди! А ежели Сухонин и впрямь один не справится? Тогда как?
– Тогда мы поедем. Сам же говорил.
– Не пробовамши? Так?
– Ко-оля, отдай пулемёт. С полковником мы поговорим. Обязательно. Может, уже завтра. А пока сие должно быть тайной, семью печатями мрака скрытой. Понятно?
– Ну, ежели только до завтра, тогда бери, – с этими словами он протянул мне оружие, совершенно не скрывая, как ему не хотелось с ним расставаться.
– И ещё, – произнёс я, принимая из рук ротного бессмертное творение Михаила Тимофеевича. – На стрельбище из него стрелять нельзя.