Магические Перпендикуляры 1. Масонская карта Поволжья - стр. 34
Когда мы с поручиком остались вдвоём, я посчитал необходимым выяснить для себя один важный вопрос, который с утра не давал мне покоя.
– Роман Елизарыч, я смотрю, вся эта кутерьма с гражданской обороной для тебя… скажем так – непривычна? Неужели у вас никаких даже учений не было?
Его ответ меня озадачил. С другой стороны всё очень даже по-русски, а уж в армии такое сплошь и рядом – куда назначили, там и служишь. Вот и Старинов учился совсем не на мушкетёра, а как раз наоборот: человек с детства грезил морем, вот в гардемарины и поступил. Но была одна загвоздочка: в классе у парня всё очень даже ладилось, а вот в море… Лекарства-то от морской болезни так и не изобрели. Сия пикантная проблема поставила жирный крест на карьере морского офицера. Однако же изрядные познания в науках не остались невостребованными. Так Старинов вместо того, чтобы стать мичманом, стал сначала адмиралтейским прапорщиком, а потом его талант навигатора привёл юного подпоручика в кавалерию.
– То ли он Донской моряк, то ли он морской казак! Так получается? – пошутил я.
Но оказалось, что к собственно кавалерии он отношение имел довольно опосредованное: моё предположение о том, что паренёк из штабных, было не так уж далеко от истины. Прибыв к новому месту службы, Роман получил назначение в геодезическую или, как он её назвал, съёмочную экспедицию, да так в ней и остался. С тех пор он только тем и занимался, что проводил съёмки местности и составлял по ним карты. Вот такая судьба у человека. Да, и, кстати, подпоручик Раков полностью повторил его путь, только на четыре года позже.
Ну, что ж, это даже хорошо, потому что даёт мне возможность более или менее правдоподобно объяснить, почему бравый прапорщик-пластун не умеет ездить верхом и рубиться на саблях, но владеет приёмами рукопашного боя, теми самыми пластунскими ухватками, обычному фехтованию предпочитает фехтование на ножах, читает и рисует карты, а также неплохо разбирается в организации караульной службы. В нашем деле, если не знать последнего, то, как прикажите часовых-то снимать? А вообще наша главная задача – тихо прийти, тихо уйти, и лучше, чтобы никто не догадался, что мы вообще тут были. Хотя, иногда бывает нужно и по-другому: впереди всё горит, позади всё рыдает, или наоборот. По ситуации.
В коротком алаверды я наскоро примерно в таком ключе и обрисовал свою военную судьбу. Ссылаясь на жуткую секретность, я чуть не поминутно использовал недомолвки типа: «Ну, сам понимаешь!». Старинов кивал, хотя, рубь за сто, не врубался и в половину рассказанного.