Магические изыскания Альмагии Эшлинг - стр. 4

– А ты можешь?.. – начал было тщедушный господин Форта, но договорить ему не дали.

Господин Уилкомби вновь поднял руку – уже не успокаивающе, а повелительно. В нём как будто прибавилось росту. Господин Уилкомби сейчас был на высоте – и он прекрасно это осознавал.

– Господа, позвольте начать с простого. Дабы не напугать никого из многоуважаемых членов клуба, – крупные зубы господина Уилкомби сверкнули в улыбке. – Итак, прошу внимания. Видите этот бокал, как раз удачно опустевший? Смотрите…

Господин Уилкомби начал нараспев декламировать что-то, что можно было бы принять за детскую считалку – если бы удалось разобрать хоть слово. На последнем слоге голос господина Уилкомби взлетел к потолку залы, к чердаку, к крыше и ещё выше, к хмурому небу; а указательный палец нацелился на бокал в обвинительном жесте. И полумрак сделал отчётливо видимым то, что мог бы скрыть своим сиянием солнечный свет: с указующего перста господина Уилкомби сорвалась тонкая молния и вонзилась в бокал. Дзынь! С громким умирающим звуком бокал распался на множество осколков.

Сгустилось молчание. Господин Уилкомби, будучи полностью удовлетворён результатами выступления, утомлённо выдохнул и потянулся за платком, чтобы промокнуть лоб, на коем выступили капли пота, крупные, как от лихорадки. Остальные члены клуба переводили изумлённый взгляд с осколков бокала на господина Уилкомби, и снова на осколки, и снова на господина Уилкомби. Подыскивали слова, способные выразить всю гамму завладевших ими чувств, – и не находили.

…А затем как-то все одновременно нашли.

Тем вечером заседание мужского клуба «Абельвиро» продлилось столько, сколько никогда не длилось ни прежде, ни впоследствии. Тем вечером всё изменилось: магия перестала быть сказкой – она стала явью.

Прошли годы, пролетели десятилетия. Теперь никого было не удивить обсуждением магии – напротив, удивительным было бы ни единого раза не упомянуть её в беседах. О магии говорили так же, как говорят о наводнениях, о королевских указах, о свадьбах и похоронах, – как о чём-то одновременно близком и далёком, несоизмеримо большем, чем одна человеческая жизнь, и способном изменить эту жизнь до неузнаваемости.

Кем стал бы господин Эшлинг, не узнай он о магии ещё в ту благословенную пору, когда носил матросский костюмчик, стрелял из игрушечного ружья, ставил силки для ловли птиц, сбегал от строгого гувернёра на реку купаться и удить рыбу? Как знать. Возможно, он стал бы ещё одним из тех добродушно-скучных землевладельцев, чьей единственной отрадой являются карточные партии с соседями, или охота, или трубочка крепкого табака. Таким же, какими были его отец, и дед, и прадед. Но судьбу господина Эшлинга изменил один потрёпанный газетный лист.