Магазинчик «Всё, чего пожелаете!» - стр. 15
– Какие вы добрые, – вздохнула Майла. – Я делаю это не по собственной воле, меня туда отправляет моя семья.
– Что за произвол! – возмутилась Ниневия. – Ведь у детей тоже есть права! А где живёт твоя тётя? Разумеется, мы будем навещать тебя как можно чаще, без вопросов!
Майла заколебалась. Она не знала, может ли она что-то им рассказать. Ведь всё это – большой секрет. С другой стороны, её лучшие подруги наверняка умеют хранить секреты.
– Вы должны поклясться, что ни слова никому не скажете! – потребовала Майла.
Ниневия и Офелия, лихорадочно кивнув, придвинулись поближе.
– Говори, – попросила Ниневия. – Что ты натворила? Почему тебя отсылают?
Майла рассказала шёпотом, что случилось.
– Вау, вот это жесть-жабу-съесть! – воскликнула Ниневия, когда узнала, что пропало так много маглингов. – За такое твою бабушку могут превратить в водопад или изгнать из страны! – Ниневия очень интересовалась законами и правосудием в мире волшебников и собиралась стать магическим юристом.
– Тсс! – предостерегла Офелия. – Именно поэтому никто не должен узнать об этом.
– В том-то и дело! – подтвердила Майла. – Теперь вы понимаете, что я обязательно должна помочь моей семье? В конце концов, кроме бабушки, я единственная, кто умеет шевелить ушами. Только я могу отправиться в мир людей.
– Ой! – ухмыльнулась Ниневия. – Тогда будь уверена, что я как-нибудь навещу тебя. Потому что я тоже умею это делать. Единственная в семье.
Майла не могла поверить в такую удачу. Ниневия тоже умеет шевелить ушами! Волшебники не любили говорить об этом. Это считалось чем-то очень личным, и, поскольку мало кто обладал этой способностью, легко могла возникнуть зависть. Знахари-шарлатаны организовали целый бизнес, продавая мазь для подвижности ушей. Говорят, что некоторые богатые волшебницы даже ходили к хирургам, чтобы им исправили уши – безрезультатно. Вот почему Майла до сих пор избегала разговоров об этом со своими подругами.
Офелия нахмурилась:
– А у нас никто не умеет этого делать. Никто. Моя мама говорит, что это не так уж и важно. И без этого можно стать хорошей волшебницей.
– Ну, шевеление ушами помогает в некоторых вещах, – заметила Ниневия. – Ты ни разу не пробовала?
Офелия покачала головой:
– Нет, зачем? Если я всё равно не смогу этого сделать…
– Может, ты исключение в своей семье, – Ниневия заправила за уши длинные светлые волосы Офелии. – Попробуйте хоть раз. Прямо сейчас.
– Ой, перестань! – Офелия закатила глаза.
Ниневия иногда становилась ужасно приставучей. И не сдавалась, пока не добьётся своего.
И тут раздался хриплый крик совы-сипухи – школьный звонок. Девочки, застонав в унисон, встали со скамейки. Взгляд Майлы упал на здание школы из красного кирпича. Раньше Трясинный двор был фермой. Затем некая супружеская пара купила её, чтобы разводить на такой обширной территории единорогов. Но из-за того, что луга оказались слишком заболоченными, а соседние леса слишком мрачными, единороги загрустили и потеряли желание размножаться. Супружеской паре пришлось отказаться от фермы и с большим убытком продать её городу Грос-Колдунброду, который превратил её в школу. Это произошло тридцать лет назад. С тех пор здесь стало ещё мрачнее. Стены заросли ильмовым плющом – растением, осенью покрывавшимся яркими листьями всех цветов радуги – обычно. Здесь же листва становилась просто серой, а потом чёрной. А после того, как все листья опадали, ствол и ветви всю зиму по ночам светились неоново-зелёным светом. Если ночи бывали настолько тёмными, что очертания школы становились размытыми, волшебно светящиеся ветви и прутья сияли во тьме тонкой паутиной – жутковато-прекрасное зрелище!