Мадемуазель Лидочка, простите мой французский! - стр. 80
Он тяжело поднялся и расправил плечи так медленно, точно это далось ему с невероятным трудом.
— Могу пойти в гамак, — бросил Давыдов совсем уж устало.
— Нет. Я никогда не спала в гамаке и не собираюсь упускать такую возможность. Доброй ночи!
— Спят усталые игрушки…
Я не обернулась — пусть хоть упоется. Упиться он уже упился. Игрушка… Ну да, получил себе бесплатно живую игрушку и рад. А чего ему плакать? Мне бы не заплакать от него…
С середины лестницы я снова обернулась: ничего не изменилось, Давыдов снова провожал меня взглядом. Расправить плечи и от бедра. Только не снести бедром перила, а то синяки с бёдер долго сходят. Скажет ещё, что я побои снять решила. Прошла в ванную, проверила замок — действительно отсутствует. Но справить нужду я точно успею: так быстро Давыдов не поднимется, не в состоянии.
Мое состояние по блеску глаз не лучше. С чего я решила, что трезвее его? Да, выпила меньше, ну так и масса тела у нас разная. За перила я точно держалась не зря!
Даже зубы пальцем, как в детстве, успела почистить — Давыдов так и не пришёл. Взяла салфетку и промокнула подмышки. Довел он меня капитально. Чуть ниже промокать не стала — нынче там все под контролем сухого закона. Ни-ни, трезвость — норма жизни. И норма одна баба на одного мужика, и обратно такое же должно быть равенство. Третьей не стану! Так что губу и все к ней прилагающееся Давыдов может спокойно закатать. И заткнуть свой фонтан красноречия.
— Я решил, что твое место в моей кровати. Возражения не принимаются.
Он стоял подле гамака с подушкой и пледом, которым до этого была застелена кровать. Я прибавила шаг — десять шагов потребовалось, чтобы схватить одеяло.
— Я — честная девушка, забыл? Сам меня так назвал. Я не сплю в чужих кроватях. Так что гамак — мой.
Давыдов не отпустил свой край пледа, и я побоялась тянуть его на себя. Не плед — он не должен порваться от моей богатырской силушки, а вот Давыдов легко мог упасть мне в объятия. Или… Он снова играет, притворяется вусмерть пьяным, чтобы… Ну он уже озвучил что — уложить меня в постель, решить все одним вечером, а не растягивать удовольствие на неделю. На неделе можно найти время на Катю и на Лену, а, может, и на новую «третью». Нет, деловой подход — он мне даже нравится. Не Давыдов, тут без вариантов, но мне нужно как-то отвоевать у него гамак.
— А если я буду храпеть? — не унимался хозяин гамака. — В гамаке точно не буду.
— Меня сейчас пушкой не разбудишь, поверь.
— А поцелуем?
Я промолчала.
— Почему не говоришь, проверь?
— Потому что не целуюсь с первым встречным. К тому же с пьяным. Иди проспись… Ну, серьезно… Где мои обещанные восемь часов сна?