Мадемуазель Лидочка, простите мой французский! - стр. 71
— Похвально. У вас тоже, выходит, понедельник — день тяжелый?
— У меня любой день тяжелый. Лида, выпей нормально. Ты мне не доверяешь, что ли? Я к чужим девушкам не пристаю.
— Мне просто завтра за руль. Я обещала подруге, что отвезу платья к ней домой.
— Вечер-то свободен?
— Занят.
— Мной занят, надеюсь? Я, кажется, был первым.
Я рассмеялась.
— Это же не было серьезно, верно? Ну, это была игра?
— Нет, я хотел вернуть тебя Яшке лично. Ну, если бы ты переспала со мной. У нас с ним традиция такая. Он донашивает после меня баб… Как в Карлсоне. Ну, думал, братишка захотел на этот раз, чтобы было наоборот… Я после него.
Я рассмеялась за ним следом.
— Там было же: не переживай, от его старой жены я тебя избавлю.
— Я не женат, а баб, как и старые коньки, можно доносить и выкинуть. Ну, пойдешь на юбилей в качестве моей девушки? Тебе же нравится играть роли чужих девушек. Или кто-то очень расстроится? Ты же согласилась вообще-то…
— Я же без задней мысли согласилась тогда. Думала, вы мне поверили про Хруслова, и я спасаю его рабочее место. А сейчас… Нет, я не могу пойти… Что вы Яше-то скажете, приведя к мамочке девочку с фотографии…
— Вот и придумаешь, что сказать. Я сам, что ли, должен расхлебывать заваренную тобой и Хрусловым кашу?
— Ну… А правду сказать не вариант? Про ногу Хруслова. Поржете вместе с братом — и забыли…
— Правду? Младшему брату правду не говорят… Скажешь ему, что я нажрался и разыграть его хотел. Глупо… Не получилось…
— Из-за Карины?
— Карину уже забыли, — Давыдов махнул рукой и снова улыбнулся. — Ты — это намного серьезнее. Я со шлюхами к маме не хожу. Сколько повторять можно одно и тоже…
— В плане, со мной серьезнее?
— Ну как… Сказал же уже, что в роли девушки беру. А в этой роли мама никого не видела последние… Ну тридцать два года.
— Девушка с заурядной внешностью? Не смешите маму, не поверит…
— Поверит, Лидочка, — Давыдов крутил стакан у рта, но больше не пил. — Девушки с заурядной внешностью подчас обладают совершенно незаурядным умом. Вот наоборот это редко работает. А красота и ум вместе — это жемчужины, за ними нужно глубоко в дерьмо нырять, не каждый захочет.
— У мамы юбилей, так нельзя.
— Я же сказал, это подарок для мамы. Один вечер, сложно, что ли, поприжиматься ко мне? Я с мамой не чаще раза в месяц вижусь. Через месяц скажу, что с девушкой не получилось, вернулся к шлюхам. Месяц — это огромный срок. Чтобы быть счастливой… Это я про маму…
Давыдов снова потянулся своим стаканом к моему. Чокнулся без моего на то участия и отпил. Допил. До дна. Я снова набрала в рот немного, а потом — взяла и допила весь виски. Грудь зажгло. Сильно.