Мадам де Маникюр - стр. 5

Если бы в фильме были начальные титры, они шли бы под музыку вот на каком фоне. Легкие и умелые руки маникюрши обрабатывают кутикулы, касанием электродрели снимают огрубевшую ткань, полируют, шлифуют, покрывают лаком… Искусная работа с ногтями выглядит интимно и чувственно. Венец эротического сеанса – массаж кистей и стоп. Пятьдесят оттенков ногтей, по-другому не скажешь.

Место действия – спальный район Москвы, косметический салон. Самый обычный, без признаков роскоши и понтов. Сюда стараются запихнуть все, что можно: солярий, стоячий или лежачий, массажный стол, парикмахерское кресло… Такие заведения обычно держат женщины с Кавказа – Лалы, Заремы, Диляры. Но наша героиня не хозяйка салона, она наемный сотрудник.

Маникюрша Людмила Миладинова работает за столиком, покрытым крахмальной салфеткой, перед ней разложены щипчики, кусачки, пилочки, всевозможные лопаточки и скребки. Попутно, извиняясь перед клиенткой, отвечает на звонки, записывает на прием, договаривается, к кому и когда приедет на дом. По всему видно, что спрос на ее услуги высок.

Три года она работает в этом салоне, владеет всеми тонкостями и новациями профессии, в кругу понимающих людей считается мастерицей класса люкс. С коллегами общается исключительно по делу, никаких чмоки-чмоки и исповедей за чашкой кофе. Держит всех, в том числе клиентов, на дистанции, хотя и делает это «мягкой лапкой». Что у Людмилы в прошлом, откуда она вообще взялась, никто в салоне не знает. Известно лишь, что снимает квартиру неподалеку и на работу ходит пешком. Старается ничем не выделяться, но окружающие чувствуют нездешность этой женщины.

Единственный человек, с которым она любит поболтать, – старый мужской парикмахер. Вот и сейчас она подглядывает, как работает Акоп Саркисович. И мы посмотрим краем глаза.

Представьте, к примеру, что у вас на голове три волосинки, как у автора. Постричь вас триммером – пять минут и на выход. Но тогда вам надо не к Акопу Саркисовичу, потому что он церемонно усадит вас в кресло, отрегулирует его высоту, наденет на клиента пелерину, обовьет шею белоснежным полотенцем. Потом тонкими ножницами сострижет волоски на ушах и подравняет брови.

После этого он откроет опасную бритву – ту самую, которую некогда правили-точили о ремень, а потом в отечественных парикмахерских запретили, опасаясь то ли порезов, то ли операций «чик по горлу». Но у мастера старой школы свои правила. Он подравняет бритвой виски, шею, и только после этого возьмет приятно шуршащие ножницы и начнет собственно стрижку. Пятиминутной механической скоблежке триммером он предпочтет долгую и кропотливую работу. По сути, комбайн заменит косой. И в качестве финального аккорда поднесет к вашему затылку зеркало, дабы вы заценили безупречную шлифовку.