Мачо не плачут - стр. 5
Было почти по-летнему тепло. Над домами висело небо, голубое, как Элтон Джон. Тополя напоминали искалеченную Венеру Милосскую. Вместо отломанных рук они решили отрастить себе пару дюжин пальцев непосредственно из торса. Прохожие шалели оттого, что из дому можно выйти просто в свитере. Все щурились и улыбались. Ходили потрясающие девушки. Интересно, это пиво или они на самом деле как-то особенно хороши весной?
Хотелось сесть, но это было непросто. После долгих месяцев зимы скамейки были грязные, серые. Возле каждой темнела лужа. Где почище, сидели торжественные бабушки. В платках и тесных пальтушках они напоминали снеговиков особой, жароустойчивой породы. Я уже сто лет никуда не ездил. Забыл, каково это: проходить таможенный контроль… в магазинах разговаривать по-английски.
– Если бы я там не был, я бы ничего тебе не обещал. Понимаешь? Но я там был! Я все это видел сам! Идешь по улице… просто по улице… как эта… а посреди дороги в позе лотоса сидит голый мужик. С бородой. Пишет чего-то. Experience, а? Я как-то шел по Мадрасу, а ко мне подходит парень и говорит: «Мистер, давай я тебе ботинки почищу». Какие, блин, ботинки?! Я в кедах шел! В тех, помнишь? А он говорит: «Вы, белые люди…»
– Ты рассказывал эту историю раз пятьсот. В Индии в магазинах говорят по-английски?
– Только по-английски!
Я допил бутылку и бросил ее под дерево. Взметнулся фонтанчик грязи.
– Should we stay, or should we go?
– Действительно. Чего мы здесь встали? Мне не нравится, что мы здесь встали.
От магазина с «Мартовским» отходить не хотелось. Я гадал: когда же Глебу надоест меня угощать? После очередного захода Оля начала озираться, потом отдала Глебу свое пиво и сказала, что сейчас придет. «Начина-а-ается», – сказал он. Я держался. Стоит начать – дальше будешь исчезать в подворотнях каждые двадцать минут.
На балконе дома напротив несколько мужчин что-то пили из белых стаканчиков. Когда Оля вышла из-под арки и забрала у Глеба бутылку, они переглянулись и громко заржали.
– Может, действительно куда-нибудь пойти?
– Например?
– Может, в «Fish Fabrique» пойдем?
– Посмотри на часы. В такую рань клубы еще закрыты.
– У тебя деньги есть?
– Нет. И не было.
– Ага. Что же делать?
– Придумай чего-нибудь.
– Я думаю. Мне ничего не придумывается.
– Пошли в сквот, к речникам?
– К речникам?
– Да хоть к горнякам! Только давайте уже пойдем!
– Оля, у речников собака.
– Я не боюсь собак.
– Я боюсь.
В подвале на Чайковского Глеб купил пива для нас и «Алазанской долины» для речников. Не доходя до набережной Невы, мы свернули в выкрашенную зеленым арку. Проход изгибался томно, как женские ноги на старых порнооткрытках. На стене, рядом с парадной, черным фломастером было написано «Nirvana», ниже ручкой «Ельцин – шакал», а еще ниже нацарапано непременное «хуй».