М7 - стр. 26
– Если ты все знаешь, поведай, что со мной будет дальше?
– Ты выйдешь замуж за молодого и будешь всегда неправа.
– Твои слова – да Богу в уши. Вот ты мне тогда скажи, на фига было проводить со мной столько времени? Видеться через день, звонить через час, помогать мне во всем, быть рядом, держать за руку… Ты мне ответь, когда ты тогда приехал ко мне в три часа ночи с бутылкой вина – это был дружеский визит?
– Мы оба знаем, что не существует дружбы между мужчиной и женщиной.
– Ты мне так и не ответил, зачем? – Кати в силу возраста встала в позу и пыталась изо всех сил прижать В. к стенке, раздвигая ненужные границы откровенности. Она знала, что за этими границами лежит боль. Боль, способная ее излечить и уберечь от бездушной, немой и неразделенной любви.
– А разве у всего на свете есть причины? Разве не бывает так, что люди просто хотят и делают? Только не надо мне сейчас петь про ответственность, что я должен был понимать, что ты можешь влюбиться. Я же не говорю, что я холодная глыба без чувств. Кстати, будь я именно таким – я бы поимел тебя еще в первый день. – В. взял пример с Кати, подошел к бару и налил себе бокал рома со льдом.
– Тогда я уже ничего не понимаю. – Кати вышла на задний двор и присела на ступеньки крыльца. – Но ты же меня ревнуешь.
– Ревную, и это неправильно. Но я же – мужчина. – В. последовал за ней и присел рядом. Он обнял Кати и еще несколько раз поцеловал в висок.
– Вот! Ты опять это делаешь! – Кати встрепенулась. И как будто взвизгнула, выпустив эмоции на волю.
– Да что именно я делаю?
– Ты допускаешь нежность. Притягиваешь к себе. А потом разворачиваешься и уходишь! Вот так каждый раз.
– Но я не разворачиваюсь и не ухожу. Я сижу тут рядом.
– Посмотрим, на сколько тебя хватит. – Кати готова была расплакаться, но глотала слезы с обидой залпом. А в мыслях крутилось только одно: «Он меня не любит. Когда мужчина любит женщину – он сделает все, чтобы быть с ней рядом. Но он же рядом… Как просто человек… Но не как мужчина…»
– Ну зачем ты решила сейчас все это поднимать со дна и выяснять? Ты выдернула нас из спокойного добродушного мира без сложностей и упреков. Мы наслаждались тем, что было, и не требовали ничего взамен. – В. хотелось вернуть события во вчерашнее русло – до этого разговора, когда все казалось ясным, четким, как ровная геометрическая фигура на экзаменационном чертеже. Да… Ясным… Но ясным лишь для него.
– А не ты ли меня учил, что, когда оторвал мухе одно крыло, гуманнее ее добить. Помнишь, мы с тобой возвращались в Москву – и уже здесь, на Вишняковском шоссе, машина перед нами сбила пса, такого черного и мохнатого… с висящими ушками… – В кризисных ситуациях в голове Кати всплывали все незалеченные раны от впечатлений юности. Вся жестокость жизни наполняла ее до верха и яростным порывом вырывалась на окружающих.