М – значит магия - стр. 4
– И?
– Дело связано с двадцатью четырьмя дроздами.
– Не понял.
– Мне что, произнести по буквам? Я… ох! – Он упал на тротуар, в спине торчала стрела. Петушок Робин больше никогда ничего не прочирикает.
Сержант О’Греди посмотрел на тело, потом на меня.
– Провалиться мне на этом месте, если это не коротышка Робин-Бобин Барабек собственной персоной, – сказал он.
– Я не убивал Петушка Робина, сержант.
– А то, что нам в участок кто-то позвонил и сказал, что ты собираешься поболтать с мистером Робином именно в этом месте, было просто розыгрышем?
– Если я – убийца, где тогда мои стрелы? – Я открыл новую пачку жвачки и задвигал челюстями. – Меня подставили.
Сержант затянулся пеньковой трубкой, опустил ее и промурлыкал про себя пару музыкальных фраз из увертюры к «Вильгельму Теллю».
– Может так, а может, и нет. Ты – подозреваемый. Оставайся в городе. И, Барабек…
– Да?
– Шалтай умер в результате несчастного случая. Так сказал коронер. Так говорю тебе я. Брось это дело.
Я задумался. Потом вспомнил о деньгах и девушке.
– Это вряд ли, сержант.
Он пожал плечами.
– Тебя похоронят, – мрачно предрек он.
У меня возникло забавное ощущение, что он прав.
– Это дело совсем не твоего масштаба. Ты играешь с большими мальчиками, Барабек. Это вредно для здоровья.
Да, я помнил свои школьные годы. Каждый раз, когда я начинал игру с большими мальчиками, из меня быстро вышибали дух. Но откуда, скажите на милость, узнал об этом О’Греди? Потом я вспомнил кое-что еще.
О’Греди был одним из тех школьников, кто бил меня чаще всего.
Следующий этап в расследовании мы в нашей профессии называем «Волка ноги кормят». Я сделал несколько вылазок в город, но не узнал о Шалтае ничего нового.
Шалтай-Болтай всегда был тухлым яичком. Я помню, как он приехал в наш город, эдакий молодой дрессировщик, обучающий мышек бегать в карусели. Он быстро испортился. Карточные игры, выпивка, женщины, в общем, все как у всех. Умненькие молодые люди думают, что улицы Питомникленда вымощены золотом, и слишком поздно понимают, что это совсем не так.
Шалтай начал с мелких краж и вымогательства. Он обучил команду пауков забираться в творог и пугать маленьких девочек и торговал этим творогом на черном рынке. Потом перешел к вымогательству – одному из самых отвратительных промыслов. Наши пути пересеклись лишь однажды, когда меня нанял один юнец, назовем его Джорджи-Порджи. Он попросил найти компромат на Шалтая, свидетельство того, что Шалтай целовался с девочками и заставлял их плакать. Компромат я добыл, но быстро понял, что связываться с Толстяком небезопасно. Я не повторяю таких ошибок дважды. В моей работе сложно пережить и одну-единственную ошибку.