M&D - стр. 58
Ему стало понятно, почему представители МНТК с самого начала вежливо отклоняют попытки навязать им шовный материал – свой некуда девать. Да, действительно, хорошо, что, кроме шовного, Эльсинор с Джонсоном нигде не пересекается.
– Что он за человек, этот Штейн, – сказал Андрей, взглянув на визитку. – Тут указан адрес офиса, у него в Ростове целый офис?
– Да, он регионал, и регион у него такой же, как у тебя.
– Только ему оплачивают офис, а мне – нет.
– Сровнил! Какие у Джонсона объёмы, и какие у вас!
Они ещё раз оговорили условия. Андрей ознакомился с содержимым шкафа – там было не менее ста пятидесяти коробок шовного материала. Кошелев пояснил – если нужно, будет любая партия на условиях отсрочки платежа.
– Вы всё-таки отказались от поездки в Америку, – сказал Андрей.
Заведующий сделал жест, будто отталкивается ладонями от собеседника:
– Я поставил в известность Лисина – Эльсинор приглашает двоих на конференцию. Пусть сам решает, кому ехоть. Именных приглашений мне не нужно – шеф сразу заподозрит неладное.
Андрей понимающе кивнул, – в филиале всё строго, без ведома директора не продадут ни пирожное в буфете, ни джонсоновский шовник из тумбочки заведующего оперблоком.
– ОК, Иван Тимофеевич. Я просто уже не знаю, что могу для вас сделать. Бюджетом я не располагаю, поездки контролирует Лисин. Вот, образцы…
И Андрей, раскрыв портфель, вынул оттуда promotion-продукцию и выложил на стол.
– Знаешь, что мне нужно? – оживился заведующий. – Набор инструментов Буратто, я видел такой в Москве у Лёвы Ремизова.
«Неплохо, – подумал Андрей, – набор из трёх миниатюрных инструментов стоил больше тысячи долларов».
– Дам заявку Ненашеву на этот набор. Ремизову набор подогнал Данила Лошаков, его дружбан – к гадалке не ходи.
Кошелев кивнул – мол, знаю. Он вообще всегда всё знал, был в курсе всех событий – кто, кого, за что, и как.
И они обсудили Николая Ненашева, нового начальника Андрея. Некоторое время хирургический отдел оставался вообще без руководителя. Тимашевская, которой самое место было на этой должности, получила ещё более интересное предложение – стать главой украинского представительства компании, и улетела в Киев. Данила Лошаков был уверен на сто процентов, что получит в подчинение отдел, и все вокруг тоже были в этом уверены, и уже подобострастно улыбались ему, чтобы заранее заручиться его благосклонностью. И когда Альбертинелли взял человека со стороны, да ещё, игнорируя корпоративные принципы, совладельца дистрибьюторской фирмы, торгующей продукцией злейшего конкурента «Bausch & Lumb», и новичку сразу положили максимальный оклад $ 2500, – узнав об этом, впечатлительный Данила взял больничный и на неделю слёг. А, появившись в офисе, ходил мрачнее тучи, в беседах с коллегами открыто угрожал новому шефу, с ним же разговаривал сквозь зубы, не имея сил взять себя в руки. Очень быстро Ненашев узнал причину этой неприязни, но эта информация так и не стала предметом размышлений, – её не воспринял его мыслительный аппарат, переваривающий в минуту операций больше, чем переваривает их весь подчинённый ему персонал.