Лживый брак - стр. 35
– И что теперь? – спрашивает отец, ему, как всегда, нужен план. – Что мы делаем дальше?
Энн Маргарет с облегчением ухватилась за возможность вернуться к своему сценарию.
– В эти выходные в городе пройдет церемония прощания. «Либерти эйрлайнс» еще дорабатывает детали, но, когда станут известны место и время, я вам сразу же сообщу. Если хотите, я могу забрать вас от дома и сопроводить на службу. Конечно, это вам решать, но там будет много журналистов, а я знаю, как их обойти. И если вам интересно, я могу также помочь спланировать посещение места крушения.
На последних словах у меня перехватывает горло. Место крушения. Я с трудом могу видеть даже телевизионные кадры. А при мысли, что придется ходить среди обломков, стоять на земле, принявшей 179 душ, мне кажется, что меня ударили в живот.
– Спешки никакой нет, – говорит Энн Маргарет, заполняя тишину. – Сообщите, когда будете готовы.
Поскольку я снова не отвечаю, она, сверившись с бумагами, переходит к следующему пункту:
– Ах да, «Либерти эйрлайнс» в сотрудничестве с независимой компанией занимается организацией процесса возвращения личного имущества родственникам пассажиров. Форму для заполнения вы найдете на странице двадцать три. Чем больше подробностей вы сможете указать, тем лучше. Фотографии, описания, особые приметы, ну и тому подобное.
Уилл не любитель ювелирных украшений, но он носит обручальное кольцо и часы. То и другое подарила ему я, предварительно снабдив гравировкой с нашими инициалами, и хотела бы получить их обратно.
– То есть вы все же полагаете, что он был в том самолете.
Понимаю, что демонстрирую классическую стадию отрицания. Я не верю, потому что это не может быть правдой. Уилл не лежит в полях Миссури. Он в Орландо, завораживает участников конференции своим докладом о прогнозно-аналитическом программном обеспечении и жалуется на жару в баре отеля. А может, он уже дома, помятый и уставший после поездки, размышляет, что у нас на ужин. Я представляю, как вхожу в дверь и вижу его, и внутри у меня зарождается радость.
– Миссис Гриффит, я понимаю, как это, должно быть, трудно, но…
– Правда? Вы понимаете? Потому что в том самолете был ваш муж? Или это ваших родителей или детей разорвало в клочья на кукурузном поле? Нет? Тогда вы не понимаете и не можете понять, как это трудно для меня. Для любого в этом зале.
Энн Маргарет наклоняется к столу и хмурит брови.
– Нет, я не потеряла родных на рейсе 23, но я тоже испытываю глубокую скорбь и сочувствие к вам, а также ко всем, кто пришел сегодня сюда. Я разделяю вашу боль и страдание, и я на вашей стороне. Скажите мне, что вы хотите, чтобы я сделала, и я это сделаю.