Лжедмитрий Второй, настоящий - стр. 42

Гость задумался и ответил:

– В принципе можно. Но сами бочки бывают разные. Бывает, что времени в обрез. Команда набрана на срок, погода портится. Тут не до разновесов. Честное слово купца – самая выгодная валюта во всем мире. И всюду принятая.

Симеон поблагодарил купца, пожелал ему счастья в деле с русскими и сказал мальчику:

– Вот ты и получил урок российской государственности. Очень важный урок.

– А что будет дальше? – спросил мальчик.

– Явится пристав, будут искать купца. Пороть, штрафовать…

– Если он с приставом не заодно, – хмуро сыронизировал Жук.

Все получилось не так. Прискакал вестовой. Началась тревожная суета. Всадник с чернополосным флагом скакал от корабля к кораблю с криком:

– Отчаливай! Отчаливай! Тревога! Тревога! Порт закрывается!

Судовладельцы не спорили. Быстро дозагружались, поднимали паруса и сбрасывали сходни. Весь порт, как по команде, во всех точках пришел в движение.

– Что случилось? – тревожно спросил мальчик.

– Я думаю, карантин, – ответил доктор. – Либо холера, либо чума, либо что другое такое же.

– Ерунда, – хмуро произнес Копнин. – Не карантин и не чума. Хуже: государь скончался. Границу закрывают.

– Стало быть, едем назад, – еще более хмуро сказал на это Жук.

Многие дни Москва не ведала, что будет дальше.

Многие дни правление страной велось именем царицы Ирины.

Потом именем царицы-инокини Александры. Потому что царица в постриге получила имя Александры.

Именем инокини Александры в это неясное время правил патриарх Иов.

«В Смоленск.

Воеводе князю Ивану Васильевичу Голицыну.

Сие же князю Тимофею Романовичу Трубецкому.

По поручению царицы нашей инокини Александры, писал патриарх Иов.

Князь Иван Васильевич!

Писал государыне нашей царице, инокине Александре Федоровне князь Трубецкой, что ты, князь, никаких дел с ним не делаешь, много скандалишь, считая, что быть тебе под князя Трубецкого рукой невместно и позорно.

Князь Федор Иванович Мстиславский с боярами сказывали о том мне. Я сказывал царице нашей, инокине Александре Федоровне.

И по царицыну указу мы указываем тебе, князь Голицын, чтобы ты всякие дела с Трубецким делал и скандала никакого не допускал.

А не станешь делать, то я со всем собором и боярами приговорю тебя послать головою к Трубецкому с позором. Чтобы твои кляузы на все время закончились.

Помимо государыневых слов, мы сами говорим тебе, Иван Васильевич, кончай свои причуды. Они уже многих людей гневить начинают, которых тебе бы гневить не следовало. Головой играешь.

Печать, дата, подпись».

И патриарх, и ближайший синклит умершего царя упрямо уговаривали Годунова принять престол московский. Многие бояре и видные московские люди подступали к нему с этим же.