Лжедмитрий Второй, настоящий - стр. 36
– Бьет! Бьет! Бьет! – радовались они, когда птица была подбита и обе птицы летели наземь.
Иногда кто-то стрелял в птицу влет из лука. Но это была пустая трата стрел. Их траектории никогда не пересекались.
Флетчер прекрасно говорил по-русски, Годунов помнил немного английских выражений. Слуги Флетчера и Годунова шли в отдалении.
– Царь наш очень болен. Жить ему недолго, – говорил Годунов. – Смерть его будет величайшей бедой для Московии.
– Потому что корень пресекается?
– Не только поэтому. В других странах тоже бывало, чтоб корень пресекался. Но у них есть порядок передачи власти. У нас же вся Русь висит на одном гвозде. Поэтому будет поножовщина, беспощадная борьба за трон.
Флетчер развел руками и вздохнул. Да, он понимал, он и сам догадывался, что так случится.
– Не стану лукавить, – говорил дальше Борис Федорович, – я буду принимать в ней участие. Многое за меня. Да ты сам посуди, Джильс: как я править начал, с одной только Англией торговля в десять раз увеличилась. Грозный все разломал, что мог. Вместо девяноста кораблей в год стало десять из Англии приходить. А сейчас опять девяносто. – Годунов разгорячился: – Он не только торговлю разломал, он людей к подлости приучил. Все мы друг друга убиваем, никак остановиться не можем. Порой даешь приказ опального боярина без худа содержать, так нет, смотришь, удавят. А потом у меня и выхода другого нет. Если я не попаду на трон, я попаду на плаху. Эти выученики Грозного меня в покое не оставят. И меня убьют, и семью погубят.
– Чем я могу быть полезен? – спросил Флетчер.
– Одним. Ну, скажем так, поможешь мне не бежать, а поменять место жительства.
Я имел по этому поводу довольно рискованную переписку с вашей королевой. Она обещала покровительство. Но это было давно.
А сейчас переговоры освежить надобно. При первой же оказии в Англию напомни Елизавете об этом. А я уж изо всех сил позабочусь о твоей московской торговой кампании.
Неожиданно к Годунову подошел нищий монах. Годунов напрягся в ожидании просьбы милостыни. Он не любил никаких незапрограммированных обращений в свой адрес.
Однако монах сказал нечто такое, что сильно встревожило Годунова:
– Государь, здесь не все, пришедшие на охоту, – твои хорошие друзья, лучше тебе укрыться.
– Где? – коротко спросил Годунов.
– Вон в том охотничьем доме. Его стрельцы охраняют.
В этот момент один из ловчих поднес Годунову сокола:
– Борис Федорович, лучше этой птицы не было.
– А вот мы сейчас поглядим.
Правитель взял птицу и, высмотрев очередную утку, подбросил ее вверх.
– Пошел! Пошел! Пошел! – закричали слуги.