Лют - стр. 10
– Чарли пропал, – выпаливаю я.
– Далеко не уйдет. – Он фыркает, довольный собственной шуткой.
Я растягиваю губы в вымученной улыбке, хотя мысленно кричу во весь голос. Я давно здесь живу и знаю, что Брайан хохмит в режиме по умолчанию и это вовсе не означает, что он относится к ситуации несерьезно.
– Понял, передам. Рацию задействовать не стоит, но несколько звонков не помешают… – Он промокает лоб. – Пойду прогуляюсь по окрестностям. Хотя, уверен, Нина, вы найдете его раньше. Не переживайте.
До чего они здесь беспечны. Всем известно: на Люте не может стрястись никакой беды, разве что в этот, один-единственный день. Где логика? Но я, как обычно, подыгрываю, благодарно киваю Брайану, и мы уезжаем.
Чарли не неуязвим. Он хрупкий, мягкий по натуре, очень чувствительный. Не в его характере вот так исчезать. Эта мысль все время крутится у меня в голове. Что-то тут неладно. И если Эмма – непослушный чертенок, то Чарли – мой постоянный спутник, не покидающий орбиты. Даже не припомню, где и когда я в последний раз видела его этим утром. Вроде бы на лужайке сразу после завтрака… Что же я за мать?
Голос, который я слышу, кляня себя, в последнее время все больше напоминает голос моей собственной родительницы – шипение из растянутого в улыбке рта, шепот сквозь зубы, не слышный остальным. Какой бы матерью я ни была, я все равно в тысячу раз лучше моей. Она не заслуживает места в моем сознании.
Джон насвистывает старую, смутно знакомую песню.
– Он ведь никак не мог попасть на яхту, которая ушла на Суннан? – спрашиваю я. При одной мысли об этом у меня начинает колотиться сердце.
– Нет, – отвечает Джон. – Даже если бы ему вздумалось отправиться с другими детьми, викарий не пустил бы его на борт. Все знали, что Чарли остается.
Мы не остаемся, через час мы отплываем на лодке механика. Но я понимаю, о чем он.
Миновав последний каменный коттедж, расположенную на отшибе чайную Джо и сельскую лавку, мы съезжаем на грунтовую дорогу и движемся через вересковую пустошь. Справляться о Чарли не у кого, вокруг ни души – одни на Суннане, другие на войне.
Боже, тут вообще хоть кто-нибудь остался? Я обвожу взглядом горизонт, и остров сильнее чем когда-либо кажется мне необитаемым, словно нас высадили на него в наказание. Большую часть времени мне нравится это чувство – ощущение, что ты сбежал от хаоса и жестокости огромного мира, но сегодня у меня стынет кровь в жилах, как будто я отдалась на волю глубоководного течения.
Разум невольно составляет список всевозможных опасностей – куда ни посмотри, они повсюду. Скалы в восточной части острова, грозящие осыпью. Каменистое побережье на юге, где гнездятся тупики и где во время отлива можно по самые лодыжки увязнуть в песке, так что без посторонней помощи не выберешься. Проще всего вообразить утопление. Я столько лет представляла, как выглядела моя сестра, когда ее тело подняли из бассейна, что мозг с готовностью преподносит картинку. Отгоняю ее прочь и думаю о северной оконечности острова, сотовой вышке и кургане. Там не то чтобы опасно, просто жутковато.