Люди за забором. Частное пространство, власть и собственность в России - стр. 2

Появление «малого» дома не было бы возможно без чувства и института массовой частной собственности. Осознание жилища как своего, конечно, уходит к самым истокам человеческой культуры, но осознание собственного «я» и закрепление границ частной сферы – процесс, развивающийся до сих пор (см. главу 4). Точно так же развивается и правовое понимание того, что человек может или не может считать своим. В любых культурах, в том числе и в западных, у частной собственности всегда были альтернативы – общественная и государственная собственность. Сегодня во множестве стран развиваются и становятся все более востребованными различные формы временного или совместного пользования благами. Автомобили, квартиры, загородные дома часто арендуются, а не приобретаются в собственность. Интересно, что именно в странах с самыми долгими традициями частной собственности доля собственников в общем количестве городских жителей значительно ниже, чем в России. В Швейцарии их меньше половины, в Германии чуть больше половины, в Британии – около 68 % (на фоне российских 85 %).

В нашей культуре процессы, связанные с различными режимами собственности, шли иначе. Дело здесь не в мистике и не в таинственной душе. Не исключено, что несвобода и теснота жизни в огромной России как-то связаны с характером общества и государства.

Русские властители на протяжении столетий расширяли свои владения и справлялись с удержанием огромных территорий под контролем благодаря концентрации, а не разделению власти на каких-либо договорных началах. Территориальная экспансия и безопасность как ключевые ценности российской государственности не могли не повлиять на формирование общества. Наличие одного преобладающего источника благ – будь то пушнина, труд крестьян, древесина, зерно или нефть – формировало особую форму господства.

Приоритетами российской формы господства, сложившимися в ходе формирования Московского государства, были создание прочных заслонов от внешних врагов и извлечение богатства в пользу небольшой элиты. Процессы строительства профессиональной бюрократии, местного самоуправления и обустройства жизни на местности развивались крайне медленно, в частности потому что никогда не были для этой элиты главными. Страны, чьи лучшие представители интересуются устройством общественной жизни, и страны, чья элита такими процессами не интересуется, сильно отличаются друг от друга благосостоянием и настроениями граждан. Вторые, как правило, представляют собой колонии или государства, чья правящая верхушка заинтересована только в том, чтобы вывозить за рубеж сырье и другие товары (главы 5 и 6).