Люди слова - стр. 27
Куда вслед за ним, уже для конфиденциального разговора вскоре направляется авторитарный лидер Заноса, ну и чуть позже, совсем уж не неожиданно, Барборис. И не успел сенатор присев у себя в кабинке, облегчённо вздохнуть, как в боковую дверку до него доносится тихий троекратный стук. И, пожалуй, можно было предположить, что сенатор Маккейн вновь встревожится и разволнуется за такое вмешательство в его личную жизнь, но нет, ничего такого не произошло и, сенатор прижавшись ухом к стенке кабинки, также тихо трёхкратно стучит в ответ. После чего снизу от него, в пространство между полом и стенкой кабинки просовывается конверт и сенатор как ни в чём ни бывало берёт этот конверт и, не интересуясь его содержимым, убирает его во внутренний карман пиджака.
И на этом можно было бы и расходиться (что и сделал тот, кто передал сенатору конверт), как вдруг, к полной неожиданности, до забывшего все тревоги успокоившегося сенатора, уже с другой стороны кабинки доносится точно такой же трёхкратный стук. А вот на этот-то раз, это всё случившееся, было для него так неожиданно, что от испуга резко дёрнувшийся побледневший сенатор, что есть силы схватился за стенки кабинки руками, чтобы окончательно не упасть. Что ему всё же не помогло слегка замочить репутацию, и он соскользнув с крышки унитаза, своим задом частично окунулся в его воду.
Ну и первое, что пришло в голову сенатора, даже непонятно почему, было желание избавиться от тяжёлым грузом давившего на него конверта. «Ведь, пожалуй, мне никто не поверит, да и объяснять некогда, что мои намерения благи. И я всего лишь хочу вернуть с чужбины обратно на родину, напечатанные именно на нашем отечественном принтере, наше самое главное богатство – доллары. А ради возвращения наших богатств, я на всё готов. И я ради этого не боюсь замараться встречами с диктаторами, у которых не понятно мне почему, всегда карманы полны нашими долларами. А это наводит на размышления – каким образом они вновь оказываются в руках диктаторов?», – и только эта глубокая мысль, где сенатор увидел измену в собственных сенаторских рядах, не дала сенатору совершить невозможное – порвать сам конверт и его содержимое; да и руки были заняты.
Ну а пришедшая мысль, хоть и глубока, и занимает много места в голове сенатора, тем не менее это не отменяет того факта, что кто-то стучал в стенку кабинки, и нужно как-то реагировать на это. И взмокший от этого нового напряжения сенатор Маккейн, решает пока не торопиться и, продолжая руками держаться за стенки кабинки, смотрит в ту сторону кабинки, откуда до него донёсся этот стук, и ждёт того, чтобы этот стук не повторился и ему всё это показалось.