Люди погибели. Сатанизм к России: попытка анализа - стр. 6

– требование абсолютного отделения Церкви от государства; «Черный мятеж» – стремление к этническому, социальному и экономическому равенству или, по крайней мере, терпимости; «Зеленый бунт» – требование сексуального освобождения, сочетавшееся с вызовом по отношению к традиционной религии со стороны восточного мистицизма, который, видимо, придавал своего рода осмысленность наркотическим галлюциногенным опытам молодежи.

 Оглядываясь назад, можно сказать, что «Зеленый бунт» дополнил, завершил «Черный мятеж», помог сделать Америку намного более «терпимой». Он, если можно так выразиться, «одухотворил» гедонизм и нравственный релятивизм, создав пространство для движения New Age («Новый Век»), девиз которого: «Делай свое собственное дело». По сути это призыв к новой, не осуждающей порок, антиинтеллектуальной духовности: «Если что бы то ни было доставляет тебе удовольствие – делай это сейчас и здесь». «Зеленый бунт» фактически уничтожил в общественном сознании Соединенных Штатов нравственные ограничения традиционной религии. «Черный мятеж» с помощью «Зеленого» повысил терпимость ко всему нетрадиционному, как бы смягчая коллективное чувство вины Америки за долгую историю расовой, этнической и религиозной нетерпимости. Все эти мятежи обозначили начало смены религиозных устоев США. Если прежде Америка была страной, в которой преобладали христианство и иудаизм, то теперь это преобладание резко ослабилось, она сделалась страной религиозно полиморфной; в обществе центральную позицию заняла ориентация на блага исключительно материального, сиюминутного характера.

 Постепенно в США образовался своего рода религиозный «рынок» – о его возникновении в свое время заговорили сами американцы – на котором опытные предприниматели от религии обеспечивают потребителям широкий выбор своего «товара», превращают религии в своеобразный «продукт», отвечающий вкусам и предпочтениям искателей новой веры. И рост числа неокультовых групп – естественное следствие возникновения этого свободного рынка вероисповеданий. Тем более, что по существу возник даже не рынок, а какой-то дикий базар, на котором искренние и ответственные религиозные деятели, скорее всего, играют вторую скрипку по отношению к прекрасно ориентирующимся на нем и неразборчивым в средствах мошенникам, шарлатанам и самозванным «пророкам», процветание которых напрямую связано с облегчением кошельков людей, принявших их «проповедь». Для таких манипуляторов, многие из которых заняты деятельностью, носящей ярко выраженный криминальный характер, религия становится наиболее предпочтительной сферой реализации их коммерческих интересов. Почему? Необходимо назвать две причины.