Люди как боги - стр. 5
Вернувшейся жене он словно невзначай сообщил, что у него есть подозрение на неврастению и что он договорился о визите к врачу завтрашним утром.
Миссис Коттедж хотела сама выбрать доктора для мужа, но он отговорился тем, что ему надо считаться с мнением мистера Стона, пожелавшего, чтобы его зам записался именно к тому врачу, у кого консультировался он сам. А когда миссис Коттедж сказала, что им всем нужен хороший отпуск, он попросту буркнул в ответ нечто нечленораздельное.
Таким образом он сумел выбраться из дому, прихватив вещи, необходимые для пары недель отпуска, и не встретив непреодолимого сопротивления. На следующее утро он направился в сторону Лондона. Машины катили по шоссе веселой гурьбой, не создавая больших препятствий, и «желтая угроза» бежала с такой легкостью, что заслуживала названия «золотая надежда». В Камберуэлле мистер Коттедж свернул на Камберуэлл-Нью-роуд и подъехал к почтамту на гребне Воксхолл-бридж-роуд. Здесь он сделал остановку. Одновременно страшась и радуясь собственной смелости, он вошел в здание почтамта и отправил жене телеграмму:
«Д-р Поганиус сообщил что мне немедленно требуются уединение и отдых еду для восстановления сил в район озер я это подозревал вещи захватил подробности письмом».
Выйдя на улицу, мистер Коттедж сунул руку в карман, достал письмо, которое с таким тщанием написал прошлым вечером, и опустил его в ящик. Письмо было нарочно написано каракулями, создающими впечатление наличия у автора запущенной неврастении. Доктор Поганиус, объяснялось в нем, распорядился, чтобы мистер Коттедж немедленно взял отпуск и «проехался на север». Лучше всего, сказал врач, не писать писем несколько дней, а то и неделю. Поэтому он не будет писать, разве только в крайнем случае. Отсутствие дурных вестей само по себе добрая весть. Волноваться не о чем, все будет хорошо. Он телеграфирует адрес, как только где-нибудь остановится, однако тревожить его письмами следует только в экстренных случаях.
После этого мистер Коттедж сел за руль с таким ощущением свободы, какого не испытывал со времен первых каникул в первом классе школы. Он повел машину к Грейт-Норт-роуд, но попал в затор на углу Гайд-парка и, подчиняясь жестам регулировщика, повернул в сторону Найтсбриджа. На развилке, где Бат-роуд отходит от Оксфорд-роуд, неповоротливый фургон заставил его свернуть в направлении Бата. Какая разница? Любая дорога куда-нибудь да ведет, повернуть на север никогда не поздно.
Стоял улыбчивый солнечный день, типичный для великой засухи 1921 года. Тем не менее духота совершенно не ощущалась, наоборот: воздух дышал свежестью, которая, соединяясь с бодростью мистера Коттеджа, убеждала, что его ожидают приятные приключения. К нему вернулась надежда. Он чувствовал, что отрывается от привычного мира, хотя пока еще не подозревал, насколько, в конце концов, от него отдалится. Остановиться в какой-нибудь гостинице и пообедать – чем не приключение? А если заскучает, то возьмет попутчика и наговорится всласть! Он мог подобрать любого встречного, главное – не возвращаться в Сиденхем и редакцию «Либерала», а в остальном можно ехать куда угодно.