Любовный треугольник - стр. 34
- Оля осталась в прошлом, - отвечаю не своим голосом.
- Это не ответ.
Пристальный взгляд сестры добирается до самого нутра.
Врать не хочется, а настоящий ответ я дать ей не могу.
Не могу, потому что не имею ни малейшего права.
Когда я готов был положить к ногам Осиповой всего себя, ей это было не нужно. А теперь уже поздно…
Вечером мы с женой и детьми улетаем в Ереван.
Забрав с парковки аэропорта машину, направляемся домой.
Всё снова возвращается на свои прежние места. Привычные улицы, болтовня пацанов на заднем сидении, тихая Ани рядом.
Тот взрыв, что длился на протяжении нескольких дней, остался в прошлом, оставив после себя последствия в виде жрущего чувства вины и тупой гниющей тоски.
Ко второй я привык. Живу с ней вот уже три года. Свыкся, сросся. Меня поймут те, кто испытывает не проходящую боль в спине. Поясница ноет, тянет, ходить тяжело, но ты всё равно двигаешься, потому что нужно как-то существовать.
Вот и я… живу… на анестетиках.
А вот как теперь быть с виной…
Бросаю на Ани взгляд и замечаю, как она пролистывает в телефоне сайт с рецептами.
Беззаботная, ни о чём не подозревающая.
Поморщившись, возвращаю внимание на дорогу.
- Как смотришь на то, чтобы я завтра долму сделала? – воодушевленно спрашивает.
Собираюсь ответить, что не против, но в последний момент передумываю.
- Есть другое предложение. Давай пацанов родителям твоим отвезём, и проведем выходные вместе.
Боковым зрением замечаю, как она хмурится. Оставлять Гора и Арсена жена ни с кем не любит.
- Ммм, прямо все выходные? Может, утром отвезём, а вечером заберём?
- Мы всегда так делаем. В итоге пол дня уходит на дорогу. А так – утром отвезём, съездим в торговый центр. Ты хотела кажется, на кухню себе что-то посмотреть?
- Да. У меня формы поржавели. Хочу силиконовые взять и обновить по мелочи ещё кое-что.
- Ну вот. Без спешки пройдёмся по магазинам. Вечером посидим в каком-то ресторане.
- Зачем? Я приготовить могу, - недоумевает Ани.
- Вот чтобы не готовила. На следующее утро не нужно будет рано вставать завтрак соображать. Проведем время вместе. А к вечеру заберём детей.
Скосив на неё глаза, замечаю, как она усердно думает. Между бровей пролегла не слишком оптимистическая складка.
- Давид, ты знаешь как я не люблю нагружать родителей, - произносит негромко. - Им тяжело. Возраст. А мальчишки неугомонные. Особенно Гор.
Сжав зубы, уже собираюсь как и всегда махнуть рукой, но чувство противления не позволяет.
- Давай мы спросим у них самих.
- Они, конечно, согласятся.
- Тем более.
- Но я-то знаю, что это будет больше из вежливости.