Любовное зелье колдуна-болтуна - стр. 36

Пенсионерка сняла со спинки стула платок и накинула себе на плечи.

Я задумалась. И что получается? Чубарека существует, моя собеседница видела его собственными глазами. Николай не мог сторожку Кудрявцевых купить – его родители коренные жители Филимонова, в детстве Коля тоже слышал про водяного миллион раз. Чинить гармошки Фатеев не умел.

– Ну-ка, подождите! – вдруг воскликнула Галина Тимофеевна и схватила со стола сотовый.

– Лена, это я. Слушай, у Коли была мастерская по починке гармошек? Нет, я не шучу и не издеваюсь… Ага! Потом объясню… И еще вопрос: Николаша избу колдунов-болтунов Кудрявцевых покупал? Ой, да не заболела я! Ну не кричи! Просто ответь. Знаю, что не первое апреля сегодня. Ага, ага… Спасибо. Вечером расскажу, почему спрашивала.

Старуха положила трубку на стол и усмехнулась.

– Лена решила, что у меня в голове жирные тараканы завелись… Так вот, ничего жена Николая ни про гармошки, ни про приобретение избы не слышала. Зачем Коле недвижимость с дурной репутацией? В овраг все ходить опасаются, лично я туда и за миллион наличкой не сунусь.

– Баба Галя, а куда Кудрявцевы подевались? – подала голос Наташа.

Старушка призадумалась.

– Вроде их всех давным-давно в тюрьму посадили. Или они умерли. Чего-то я слышала про них, но забыла. Выходит, про дом неправда: и денег у племянника на покупку не было, и родне он о мастерской не доложил. Нет, нет, ошибка у вас, Татьяна, в документах.

– Может, и так, – согласилась я. – А теперь объясните, как к той избе пройти.

Попрощавшись с Наташей и Галиной Тимофеевной, я вышла на улицу и направилась в сторону пустыря, где виднелось несколько больших деревьев. Вроде бы они были совсем рядом, но это оказался обман зрения. Я успела отправить на ходу эсэмэски Троянову и Юрской, поговорить с Иваном Никифоровичем, а деревья по-прежнему оставались далеко. Мне понадобилось минут десять, чтобы достичь цели. Наконец я оказалась под раскидистыми ивами и увидела грязную речку шириной метра два. Не больше был и мостик, по которому следовало перебираться на другую сторону. Место выглядело безлюдным, переправа весьма ненадежной, на ней не хватало нескольких досок, а оставшиеся буквально расползались под моими ногами.

Кое-как я перешла на другой берег, и дорога сразу резко пошла вниз. На склоне была вырублена полузасыпанная землей лестница с шаткими перилами по бокам. Я еле-еле спустилась по ней, пару раз чуть не упала, а когда достигла последней ступени, обнаружила, что между ней и дорожкой, ведущей к дому, зияет здоровенная яма, перепрыгнуть через которую не представлялось возможным.