Любовница Синей бороды - стр. 45
– Наташа! – вдруг отстранила ее мать. – Немедленно, едва выйдешь отсюда, садись в карету и отправляйся в Неаполь к дяде. Ты слышишь? Немедленно!
– Да как же мне уехать? Суд будет…
– Меня страшит один суд – божий, а людской не страшен. Знаю, вина моя тяжка, и я готова принять кару земную.
– Матушка, неужто вы… неужто это правда?
– Убила? – договорила Агриппина Юрьевна то, что дочь не решалась произнести. В следующее мгновение Наташа не узнала матушку, в которой заклокотала ярость, и при всем при том от нее исходила несокрушимая сила, отчего девушке стало страшно. – Будь на то моя воля, не раз бы убила. Ради тебя, ради внуков. Может статься, не доведется мне на них поглядеть, но я буду знать, что они у меня есть, и душа моя возрадуется.
– Не понимаю, – простонала Наташа. – Зачем? Зачем? Ежели б вы знали, сколько презрения я повстречала, меня не принимают в домах…
– Будет тебе, Наташа, корить меня, не знаешь ты всего. Ради блага твоего…
– Ради какого блага? Ведь вы все потеряли, у нас ничего нет…
– Есть, Наташа, – страстным шепотом зашептала мать, взяв в ладони лицо дочери. – Есть несметные сокровища, и все они твои будут. Не сейчас, пройдет время, и ты… Только уезжай отсюда, иначе старания мои и грех тяжкий даром пройдут. Настанет час, узнаешь.
– О чем вы говорите, матушка? – Ничего не понимала Наташа, мать ей казалась безумной, а значит, тем более ей следовало помочь. – Нынче о спасении вашем думать надобно, а вы прогоняете. Меня просили убедить вас признаться, покаяться, сказать причины…
– Глупая ты, Наталья! – воскликнула огорченно Агриппина Юрьевна, отошла к стене и взглянула на дочь строго. – То молодость в тебе дурь гоняет. Довольно им одного моего признания, а причин не открою ни на исповеди, ни в суде, ни тебе в сей час. Поезжай к дяде, вот мой приказ тебе. Коль ослушаешься, отрекусь от тебя.
– Матушка! – рванулась к ней Наташа, потрясенная столь жестокими словами.
– Довольно! – выставила перед собой ладонь Агриппина Юрьевна, не разрешая дочери приблизиться. – Прощай, Наталья, и не поминай лихом.
А Когда Наташа выходила из камеры, она еще раз бросила дочери в спину жестко:
– Помни, что я тебе приказала!
Рухнула надежда спасти матушку, Агриппина Юрьевна не желала спасаться. Наташа, стараясь сдерживать рыдания, поспешила назад, к выходу. Тот неприятный человек, что сопровождал ее в тюрьму, семенил следом, воркуя на ухо:
– Не убедили маменьку дать показания? Прискорбно-с. Сударыня, знаете ли, что ей грозит? Вы были недостаточно убедительны, с вашей стороны не было сказано…