Любовница отца. Исступление - стр. 11
И я всю ночь схожу с ума в приемном. О маме ни слова — врач, который оперировал, появится только утром. В детское отделение из приемного отказываются звонить, как я ни умоляю.
— Если уже в соседнем корпусе, то все хорошо, — стандартный ответ.
А я даже не представляю, как там Иришке страшно и одиноко. И я в этой неизвестности просто тону.
Под утро уже путаю реальность с галлюцинациями. Или это не они, а я просто дремала? Все происходящее вокруг смазывается, перестает восприниматься. Слава богу, что меня никто не трогает. Я сижу в углу, прислонившись головой к кофейному аппарату, и считаю минуты.
Наконец часы показывают восемь, и на стойке регистрации что-то отмечает мужчина, слова которого я слышу:
— Как моя больная? Та, которая после ДТП?
Поднимаюсь и почти бегу к нему, пока он не ушел в ординаторскую.
— Извините, — хватаю его за руку, — как моя мама? Вы же ее оперировали?
Может, это было не единственное ДТП, но больше в неизвестности я не могу.
— Лазарева? — смотрит на меня врач.
— Да, — киваю я.
— Все после обхода. Спросите в регистратуре через час.
Почему они все такие бездушные? Так и хочется закричать, чтобы хоть кто-то услышал меня. Надо было принять помощь Макса — может, с деньгами все бы стали сговорчивее.
Выхожу на улицу, оглядываясь. Вчерашних журналистов нет. Иду к той же скамейке, скрытой от глаз, и достаю из сумочки телефон. Разряжен. Даже не попросить Вику приехать. А ведь больше и звонить некому. У папы родни никакой не осталось. У мамы, кажется, брат в Израиле, и они давно не общались.
Я одна… И все надо делать мне.
— Похороны… — выдыхаю устало, со стоном.
— Соболезную, — слышу сбоку и открываю глаза.
Рядом стоит мужчина и протягивает мне дымящийся стаканчик. Второй держит в другой руке и делает глоток из него.
— Извините, мы знакомы? — спрашиваю, нахмурившись.
— Нет. Но я вижу, что вам плохо.
И такая улыбка, что хочется улыбнуться в ответ. Но на дне зрачков плещется тоже какая-то затаенная боль. Совсем свежая, еще сочащаяся кровью.
— Спасибо, — аккуратно принимаю я стаканчик. — Меня зовут Диана, — представляюсь, будто почувствовав рядом родственную душу.
5. Глава 4
Мужчина садится рядом.
— Тео.
— Тео? — спрашиваю, вскидывая брови.
— Теоман. Но все зовут именно Тео, — поясняет он.
— Красивое имя, — замечаю я. — Неожиданное и редкое.
Вздохнув, я делаю глоток горячего напитка, мысленно напоминая себе, что я должна держаться. Если не ради себя, так хотя бы ради сестры и мамочки. Которым я безусловна нужна. Тем более сейчас.
Мужчина молчит, у меня же перед глазами всплывают картины вчерашнего утра. Когда я, узнав, что поступила в университет, прыгала от счастья. А моя семья радовалась вместе со мной. Поддерживала.