Любовница моего отца - стр. 76
— Владислава Александровна, — сквозь мысли пробрался голос Олега, — выкиньте из головы глупости.
Смотрю на мужчину и не вижу его, словно и нет передо мной никого. Я уже далеко.
Как поднималась в квартиру, не помню даже. Только покалывающая боль в ступне напоминала о себе, когда я делала очередной шаг. Олегу так и не позволила подняться со мной к дверям квартиры. Мужчина не стал спорить. Видимо мой вид его все же как-то остановил, и он не стал усугублять и без того угнетенное мое состояние.
В дверную скважину я попала ключом только с третьего раза. Лишь сейчас поняла, почему так внутренне сопротивлялась тому, чтобы Олег поднялся и помог мне донести не такой уж легкий, как вначале показалось, пакет. Марк. Воспоминание о том, что оставила его в квартире, когда с утра уходила на работу, холодной змеей пробралось по позвоночнику и замерло в районе копчика, ноги свела судорога. Открыв дверь, я сделала шаг внутрь и замерла, прислушиваясь к звукам в квартире. Мертвая тишина. Выдох облегчения и одновременно разочарования вырвался из моего рта.
Делаю шаг вглубь прихожей и закрываю дверь, та с громким щелчком отделяет меня от внешнего мира. Чувствую, как мне на плечи ложится усталость, и задуманный план уже не кажется мне отличной идеей. Сейчас я хочу спрятаться в ванне, в пузырьках пахнущей розой и лавандой пены и отдохнуть, расслабиться и спокойно уснуть в мягкой и, самое главное, своей кровати.
Ноги еле переставляются, еще и пакет кажется таким тяжелым, что приходится тащить его за собой чуть ли не волоком. Бутылка коньяка сейчас кажется лишней атрибутикой для моего вечера.
Загрузила все на барную стойку и, опустившись на стул, развалилась на нем, растекаясь желейной массой по сиденью и высокой спинке. Развязываю тугой пучок на затылке и впиваюсь пальцами в шевелюру, тяну локоны вниз. Пытаясь хоть как-то сбросить то напряжение, что сейчас засело под кожей головы, словно туда влили добрую порцию лекарства, и она отслаивается от черепа и набухает, расширяясь, принося колоссальный дискомфорт. Не понимаю, откуда это чувство. Медленно вытягиваю шею то в одну, то в другую сторону. Чугунок на тонкой подставке так и норовит оторваться и укатиться куда-нибудь под стол.
«Что-то совсем не ладно, — подумалось мне. — Все же придется немного полежать, а уже потом понежиться в ванной с пузырчатой пеной».
Тихий трезвон, вроде не навязчивый, но такой въедливый, что все же пришлось открыть глаза и окунуться в темноту комнаты.
«Вот как?» — я села в кровати и потерла глаза.
Неловкое движение, и нога напомнила о том, что болит, прострелом в колено. Морщусь от боли. Видимо обезболивающие отпустили. Спускаю ноги на пол и, прихрамывая, выхожу из темной комнаты. Снова слышу тихий трезвон. Телефон. Вспоминаю, что я его так и не вытащила из сумки. Ковыляю в прихожую, отыскиваю гаджет. Мама.