Любовница Фрейда - стр. 15
– Что ты имеешь в виду? Я должна выйти замуж за друга Эли, торговца из Гамбурга? – спросила Минна, роясь в саквояжах.
– Нет, не за него. Разве не его ты называешь Венецианский Купец? Что ты ищешь?
– Мужа, – пошутила Минна.
Сестры засмеялись, голова к голове, словно две кумушки за чаем.
– Ну, в таком случае у Зигмунда есть коллега, с которым я хотела бы тебя познакомить, доктор Сильверштейн. Выдающийся человек. Закоренелый холостяк. Но в этом возрасте…
– Марта, позволь мне немного отдышаться, прежде чем ты возьмешься за свое.
– Возьмусь за что?
– Ну, просто это…
– Ты должна признать, что были и другие… после смерти Игнаца. Вполне уважаемые. И ты всегда была слишком занята или…
Марта утверждала, что Минна может выйти замуж когда захочет. Просто нужно быть более гибкой, ну, или притвориться таковой. Мужчинам не нравятся женщины, нарушающие обычаи, несущие хаос в их жизнь. А Минна полагала, что замужество ради самосохранения погружает жизнь в невыносимую скуку. Но она взглянула в обеспокоенное лицо сестры и решила успокоить ее:
– Хорошо, дорогая, как только встретишь прекрасного принца, отправляй его прямо ко мне.
Глава 4
– Минна, дорогая, сядь рядом с Зигмундом, – сказала Марта, указывая на два пустых стула на дальнем конце стола. – Ну, и где эти дети? Неужели так трудно прийти вовремя?
Минна оглядела темную столовую. Ей никогда не нравились малиновые набивные обои и плюшевые портьеры, вгоняющие в депрессию, придававшие комнате удушливую похоронную атмосферу. Если бы она могла сорвать эти шторы и заново отполировать багровый стол красного дерева! Но все эти предметы, включая вычурный буфет, были de rigueur[7] всякой приличной столовой. Единственным уникальным предметом обстановки являлся диван, по непонятым причинам задвинутый в дальний конец комнаты и задушенный персидскими коврами. Его назначение оставалось загадкой.
– Зажги свечи, если тебя не затруднит, милая, – попросила Марта, суетясь вокруг цветов.
Она исчезла в кухне, пока дети неспешно стекались в комнату, каждый направлялся к своему месту: Оливер рядом с Софией, Мартин и десятилетняя Матильда напротив. Матильда была самым старшим ребенком и признанной красавицей в семье. Не прошло и двух минут, как она уже командовала всеми:
– Вытри нос, Оливер, где ты воспитывался? Это же противно! Софи, поторопись!
Малышка Анна осталась с фрау Жозефиной в детской, а шестилетний Эрнст, как сообщил Минне Мартин, задержался у логопеда. Эрнст шепелявил сильнее, чем его сестра София, поэтому после нескольких лет невразумительного словоизвержения его все-таки отвели к специалисту.