Любовь зла… - стр. 49
– Ну что, с Богом?! – произнёс Валера, как только автобус тронулся, доставая пирожок из прозрачного пакета.
– С Богом, – отозвался Алексей, держа пакет открытым.
Ехали молча, лишь изредка перебрасывались ничего не значащими короткими фразами. За окном проносились поля, густо поросшие озимой пшеницей и ячменём. Стало смеркаться. Лесополосы виднелись на фоне полей чёрными полосами, уходящими, куда-то вдаль. Под монотонное гудение шин и рычание двигателя, парни уснули.
К одиннадцати часам вечера, автобус остановился у перекрёстка. Двери автобуса распахнулись со страшным скрипом и выпустили сонных молодых людей в ночную мглу, предоставляя им полную свободу действия. Звёзды яркими россыпями были разбросаны по всему небосводу, но луна ещё не взошла, она только нарождалась. Пассажиры поёжились и вышли. Огляделись по сторонам, соображая в какую сторону им идти.
– Ну что, пошли что ли! – воскликнул Андреянов, и похлопал друга по плечу.
– Сдаётся мне, что мы сильно протупили, что сразу поехали, – громко вздыхая, сказал Валера.
– Боишься ножки натрудить?
– Нет. Боюсь что, на ночь глядя, мы никому не нужны будем. Даже с письмом! – ответил Григорьев и застегнул лёгкий плащ, очередной раз, поёживаясь от прохладного порыва ветра, вздохнул, мысленно пожалел, что не одел ни свитера, ни тёплую куртку. – Да и вещей никаких не взяли.
– Вот блин! Зануда! – воскликнул Лёха. – А так всё хорошо начиналось! Какие вещи? Весна на улице. Скоро в одних трусах бегать будешь.
– Можно в поле заночевать. Я лично не против.
– И жрать что-то хочется…. А тут ещё темень такая…. В поле так в поле….
Разговор иссяк сам собою. Парни двинулись по дороге, которая медленно уходила вниз с косогора. Ночной аромат степи благоухал всевозможными запахами, приносимыми новыми порывами ветерка. Спустя час дорога пошла на подъём. Идти стало тяжелее, но друзья держали тот же быстрый темп, лишь Валера вновь расстегнул свой серый плащ, и уже к часу ночи поднялись на вершину холма.
– Ну, что будем делать? – спросил Алексей.
– Спать ложиться, – ответил Григорьев. – Что-то я не вижу ни единого огонька. Наверное, все спят. Но хоть один фонарь-то должен гореть, а? – в его тоне чувствовалось сомнение. – Или тут такая глухомань, до которой ещё не докатилось благо цивилизации?!
– Ты их не видишь, потому что там их нет, – философски заметил Лёха и посмотрел на товарища.
Но тот и глазом не повел.
– Зато я чувствую, как пахнет свежим навозом! Словно мы не в голой степи, а коровнике стоим!
Лёха громко рассмеялся, и с трудом, задыхаясь от смеха, сказал: