Любовь, жизнь и далее по списку - стр. 28

– Да ты чего. Выберешь ведь самое простое.

– А ты придумаешь что-нибудь невозможное.

– Нет ничего невозможного.

Я уставилась на него в ожидании.

– Что? – спросил он.

– Ты собираешься закончить мысль? Нет ничего невозможного…

– И точка. Разве там чего-то не хватает?

– После этих слов всегда следует что-нибудь еще. Нет ничего невозможного, если ты усердно работаешь, или стоишь на своем, или никогда не сдаешься, или веришь в Бога.

– Хм. Ну, ладно… Все возможно, когда ты рядом со мной.

Мои глаза закатились.

– Мои варианты были лучше.

– Допустим, но прямо сейчас подходит мой, потому что именно я буду рядом, когда ты встретишься со своим страхом.

– И во что я ввязалась?

Он злобно захохотал, когда мы выходили из комнаты.

Он протянул мне шлем.

– Нет. Нет, нет и нет. Я же говорила тебе, что просто посмотрю. Это не мое. – За его спиной виднелись другие квадроциклы, дрейфующие по песку на своих баггах. Из-за палящего солнца воздух рябел вдали, и это вовсе не шло на пользу моему самочувствию – меня и так подташнивало от мысли, что скоро я окажусь там, рядом с ними.

– А страх и не должен быть чем-то «твоим». Если тебе комфортно со страхом, это уже не страх.

– Мне не страшно. Я просто считаю, что это бессмысленно. И опасно.

– Да ты в ужасе. Я же вижу по глазам. Не притворяйся, что не боишься. А если это и правда не страх, засчитаешь поездку как новый опыт.

Я фыркнула и забрала у него шлем.

– Ладно. Мне страшно. – Я не раз становилась свидетелем аварий на гонках, когда приходила болеть за Купера, и мне очень не хотелось оказаться на их месте.

Он широко улыбнулся и зашагал к трейлеру, где квадроцикл в полной готовности ждал нас.

Один из его товарищей только закончил тренировку и предупредил нас, проходя мимо:

– Будьте осторожны. Ночь выдалась ветреная.

– Спасибо, – Купер поблагодарил его, а когда мы отошли достаточно далеко, добавил: – хотя и не за что.

– Сейчас нельзя ехать, – сказала я, догоняя его. – Я знаю, что такое ветер на дюнах. Я уже успела запомнить. Вся поверхность сейчас в стофутовых[8] рытвинах, и, стоит нам оказаться на краю, мы полетим вниз.

– Не слушай его. Все с нами будет хорошо. Я же родился на дюнах, забыла? – бросил он, слегка обернувшись ко мне.

– Теперь ты умрешь на них, и я смогу вычеркнуть последний пункт списка.

Купер остановился так резко, что я чуть не врезалась ему спину, и повернулся ко мне. Он опустил шлем на землю, между ступнями, потом выпрямился и положил руки мне на плечи, все это время поддерживая зрительный контакт.

– Я знаю, что это в твоих силах. Я знаю, что с нами ничего не случится. Но, если не хочешь, ты всегда можешь отказаться.