Любовь в процентах - стр. 25
Краем глаза заметила, как он улыбнулся.
– Нет, ты только посмотри на себя. Вот это и есть твои запретные фантазии, мечты и желания. Так почему же их не исполнить? Почему?
– Слишком много хочешь! Я просто рассказала, вот и все, и ничего я не обязана делать. Ты понял это, понял?
– Да понял я, понял, но зачем так горячиться. Ты же сама сказала, что представляла себя на ее месте, и что тебе этого хочется.
– Насчет хочется не говорила. Сказала, что нравилось, вот и все, и не надо искажать мои слова. Понял!
– Да не кипятись, а что если ты это сделаешь, попробуй, ну…
– Нет, и даже не думай об этом, нет и еще раз нет!
– Пусть я буду грубияном, невоспитанным и отвратительным хамом в твоих глазах, но пойди, вон, – он завертел головой по сторонам, – да хотя бы вон.
Я повернула голову в том направлении, что он показывал. Зачем вообще это сделала?
– Ага, – он кивнул головой, как будто все было уже решено. – Туда. – И в подтверждение своих слов показал рукой в поле, где клочками валялось сено. – Чем не телега.
– Да пошел ты! – И повернулась, чтобы уйти, но мои ноги не слушались. Я сделала шаг, потом еще. Поняла, что ищу предлога остановиться. Замерла, повернулась к Сереге. – И что теперь? – Сама даже не поняла, что спросила. Просто хотелось услышать его мнение: либо да, либо нет.
Он стоял там, где и стоял. Лицо было серьезным, не было ни намека на похоть, как будто предложил решить математическую задачу. Сережка протянул руку. Я сделала нерешительный шаг, еще сомневалась, но потом сделала еще шаг и взяла его за руку. Он повернулся и повел меня в поле. Было почти совсем темно, но чем дальше мы уходили, тем казалось, что становится все светлей и светлей. Так мы прошли, наверное, метров сто от дороги.
– Вот здесь, – и его взгляд показал на внушительную кучку еще не высохшего сена.
Мог бы и не показывать, я и без него видела эту кучу. Получалось, что он привел меня на место, где я должна исполнить свою эротическую фантазию. Я колебалась. Во мне еще слышался голос, который твердил «нет». Посмотрела в сторону деревни, она была недалеко, на поле никто не брел, оно было перед самым лесом, а там больше ничего. Рассуждала так здраво, будто искала оправдания своим поступкам. Я боялась, что меня кто-то может увидеть. Ну вот и договорилась, подумала я, что кто-то. Значит, уже смерилась с мыслью, что сделаю это. И как только об этом подумала, стало легко. Теперь действительно хотелось лечь, задрать подол и показать…
– Отвернись! – приказала я. – И не смотри!
Он хихикнул.
– Что смешного?
– Зачем тогда это хочешь сделать, если никто не увидит.