Любовь Султана - стр. 12

- Почему? - мне совсем не хотелось уходить. 

- Потому, - он еще сильнее сжал меня, и я почувствовала напряжение в его теле. Стыд покрыл мои щеки жарким румянцем. Неужели, это то, о чем я подумала? 

- Поняла? - дразняще-недовольно вопросил Султан. 

- Еще как, - я помедлила. Собравшись с духом, спросила: 

- А это - больно? 

- Ты про что? - Султан приподнялся на локте и окинул меня пристальным взглядом. 

- Про, кхм, - мне стало душно, - чувствовать возбуждение и ходить с этим...  

Я накрыла лицо ладонью и выдохнула: 

- Забудь.  

Султан убрал мою руку и, усмехаясь, сказал: 

- Привыкаешь.  

Я глядела в его глаза и понимала - мне еще многое предстоит узнать. И учителем в этом станет Султан.  

Все выходные я провела дома. На мамины вопрошающие взгляды отвечала - “устала, хочу поваляться в постели”. Но это была только одна из причин. Я подошла к той черте, которую мне только предстояло переступить. Я должна была сообщить матери и отчиму о своем решении, ни никак не могла этого сделать. 

Десятки раз за день я прокручивала в голове, как это сделать. Сесть за стол и сказать, мол, я повзрослела, у меня есть парень, перееду к нему. Легко сказать, но так трудно сделать! Я тут же представляла, какая реакция последует за этим. Истерика мамы, грозный взгляд отчима. Недопонимание, крики, нежелание услышать меня - и все, прощайте, теплые отношения! Меня пугало именно это - что наши прежде дружные, родственные связи порвутся.  

Из-за меня. 

Но и молчать, я понимала, было не лучшим вариантом.  

Вот так и мучалась я - весь день субботы, и половину воскресенья, и, наконец, разозлившись на себя, я, собрав всю свою решительность, пошла на кухню. На часах было ровно семь вечера, когда я нарушила уединение мамы и дядь Саши. Они, попивая травяной чай вприкуску с мармеладом, о чем-то приглушенно беседовали. Мне даже стало неловко, что своим появлением  я потревожила их милое общение. Я нерешительно замерла на пороге. 

- Айгуль, давай присоединяйся, - дядь Саша тепло улыбнулся мне, и мама, подняв на меня блестящие глаза, одарила  любящей улыбкой: 

- Да, дочка, мармелад вишневый, вкуснющий!  

Я, кивнув головой, села за стол. Получилось так, что слева от меня оказалась мама, а справа - отчим. Только я открыла рот, чтобы сообщить о своем решении, как на кухню ворвался Пашка, а за ним, конечно же, и Матвейка. 

- Мармелад! - словно он прежде никогда его не видел, воодушевленно выдохнул Павел, хватая горсть темно-вишневых желейных фигурок. 

- Дай! - пытаясь отнять у старшего брата мармелад, потребовал Матвей. Пашка, естественно, не хотел делиться своей добычей, и возникшее сопротивление грозило перерасти в очередную драку, если бы мама не повысила свой голос.