Любовь, сова и бюрократия - стр. 29
На сосне громко ухнула сова. Девица закусила губу и закрутила головой в поисках моей птицы.
А и пусть нападает! У меня поддержка пернатая имеется – уж вместе-то мы точно её одолеем!
Но ... как же обязательные свидания? Или лэрд Кристиан потому на них год и не ходил, что давно заневестился с вот этой истеричной особой?
Так, не моё это дело! Моё дело – решить, наконец, как себя вести с менталисткой!
Кстати, о менталистах. Их, разумеется, опасаются, но что-то не слышала я, что они имеют право вот так, безнаказанно, раздавать направо и налево ментальные приказы! Если это, конечно, был приказ… может, она просто нахалка? Как менталист с черным перестнем по имени Тони.
Я опустила глаза, присматриваясь к рукам лэри – перстня не было. Неудивительно, этот знак – для избранных. Черный перстень лично его величество вручает, их всего штук десять на королевство. Безоговорочное доверие короны, ну и ответственность, в том числе, за вот таких, как эта лэри, чтобы не наворотили дел.
Пока я размышляла, как быть, птица решила взять ситуацию в свои лапы и, вспорхнув с ветки, подлетела ко мне на террасу, махая крыльями и зависнув в воздухе рядом. Вспомнив, как общался с похожей совой прокурор, – да и змеи с тем, что он давно занят! – я протянула сове руку и едва удержалась на ногах, когда она на неё опустилась. Тяжелая! И аккуратная – как будто когти втянула!
На душе у меня стало тепло. Всё будет хорошо! Иначе и быть не может, когда тебя так явно избрала в хозяйки посланница богини. И плевать мне на эту надменную деваху, и на их будущую с лэрдом свадьбу – плевать. Да, надо признаться самой себе – обидно, что Васкес несвободен. Но не настолько, чтобы из-за чужой ревности не пойти к нему за помощью!
– Правда же, Фифи? – улыбнулась я и дотронулась до мягких перьев на совиной голове.
Она издала своё излюбленное «уху-ху», похоже, имя её устроило.
– Ты ничего не докажешь… – прошептала лэри, о которой я почти забыла.
Я посмотрела на девушку – ага, испугалась. У неё губы дрожали, лицо исказила злоба, и красивой она уже не казалась.
– Ничего, это что? – уточнила я, чувствуя себя как никогда уверенной и смелой, только и лэри уже взяла себя в руки.
Не знаю, что она разглядела в моей Фифи, но девушка вдруг расслабилась и даже дрожать перестала.Улыбнувшись мне ласковой улыбкой змеи – не только характер, но и чуть вывернутые ноздри придавали ей сходство с рептилией – она поправила шелковый шарфик на шее и, оглядывая меня с ног до головы, сказала:
– Простите меня, лея. Я просто люблю его, очень люблю. Любовь менталиста, сами знаете, хуже, чем самая тяжелая болезнь. Я перенервничала. Простите меня, – вновь повторила она. – Мы ведь с вами почти сестры! Чем я могу загладить свою вину?