Любовь, сила и справедливость. Онтологический анализ и применение к этике - стр. 17

В этом месте мы должны ответить на вопрос, поднятый в первой главе, – о том, что понимается под любовью к себе. Если любовь – это побуждение к воссоединению разделенного, то трудно сколько-нибудь осмысленно говорить о любви к себе. Ведь внутри единого самосознания нет реального разделения, сравнимого с отделением самоцентрированного существа от всех других существ. Несомненно, всецело самоцентрированное существо, человек, самоцентрировано только потому, что его «я» расщеплено на «я», которое является субъектом, и «я», которое является объектом. Но в этой структуре нет ни разделения, ни стремления к воссоединению. Любовь к себе – это метафора, и ее не следует рассматривать как понятие. Недостаток концептуальной ясности в понятии «любовь к себе» проявляется в том, что этот термин используется в трех разных и отчасти противоречащих друг другу смыслах. Он может означать естественное самоутверждение (например, любить ближнего как самого себя). Он может означать эгоизм (например, желание пользоваться всем для себя одного). Он может означать принятие себя (например, в том смысле, в котором человек принимается Богом). Устранение термина «любовь к себе» и замена его, в зависимости от контекста, понятиями «самоутверждение», «эгоизм» и «принятие себя» было бы важным шагом в направлении большей семантической ясности.

Мы говорили о функции онтологии как о никогда не кончающейся задаче описания текстуры бытия-как-бытия или бытия как того, в чем участвует все существующее. Однако возникает вопрос: можно ли сказать о бытии нечто более фундаментальное, не сводящееся к исследованию категорий и полярностей, образующих его текстуру? На этот вопрос можно ответить и ДА, и НЕТ. НЕТ – потому что бытие не поддается определению. Ведь в любом определении бытие уже предполагается. ДА – потому что бытие можно описать с помощью зависящих от него понятий, но таких, которые характеризуют его метафорически. На вопрос, какие понятия способны выполнить эту функцию, можно ответить только методом проб и ошибок. Только так можно проверить их выразительную силу: насколько они способны сделать понятной встречу человека с реальностью. Понятие, которое я предлагаю для фундаментального описания бытия как бытия, – это одно из нашей триады понятий, понятие силы. Описывая природу онтологии и значение понятий «любовь», «сила» и «справедливость» в истории онтологии, я показал, что понятие силы играет важную роль в описании предельной реальности. Как в аристотелевской, так и в августинианской традициях, понятия, включающие элемент силы, используются для фундаментальной характеристики бытия-как-бытия. В этом отношении обращает на себя внимание философия Ницше – философия жизни как воли к власти. В онтологическом рассмотрении власти (power) как того, что нас затрагивает, необходимо дать краткую интерпретацию введенного им понятия воли к власти. Правильность моего понимания подтверждается глубоким анализом этой идеи Ницше в книге Мартина Хайдеггера «Holzwege» («Лесные тропы»). Ницшевская «воля к власти» не имеет отношения ни к воле, ни к власти в обычном значении этих слов. Ницше не говорит о психологической функции, которая называется волей, хотя воля к власти может проявлять себя в осознанных действиях человека, например, в сдержанности повелевающей воли. В своей основе воля к власти у Ницше, как и у Шопенгауэра, – это обозначение динамического самоутверждения жизни. Понятие «воля», как и все понятия, описывающие предельную реальность, можно понимать как буквально, так и метафорически. То же самое справедливо и относительно слова «власть» в выражении «воля к власти». Имеется в виду не социологическая функция власти, хотя социологическая власть может быть одним из проявлений онтологической силы. Социологическая власть, а именно возможность осуществить свои намерения несмотря на социальное сопротивление, не является сутью воли к власти. Последняя есть стремление всего живого реализовывать себя со все большей силой и широтой. Воля к власти – это не стремление человека добиться власти над людьми, это самоутверждение жизни в ее динамическом самотрансцендировании, преодолевающем внутреннее и внешнее сопротивление. Из этой интерпретация ницшевской «воли к власти» легко получить систематическую онтологию силы.