Любовь с условием и без… - стр. 45
Не мог же Ярослав подумать, что я серьезно заключила с ним сделку. Он же видел мое косоглазие десятой степени, и нюх у него был, как у собаки.
Может быть, так и случится? Ярослав проспится, вспомнит наш разговор и скажет: «И на черта мне эта придурочная, за которую еще и миллион отвали?!» Проснусь и я, и все забудется, как разговор двух алкоголиков в приступе белой горячки.
Ладно, остынь, Полина, утро вечера мудренее, как говорила царевна-лягушка. И надо же было себя так выставить! Похоже, я не перестала совершать сумасбродные поступки.
На свой чердачок попала привычным обходным путем: по лестнице в задней части дома. Мама уже спала. Жутко хотелось есть, но кухня была слишком далеко, и ноги уже не держали, а голова занята мыслями и уже неконтролируемыми фантазиями об отношениях с Ярославом Македонцем. Только вот за его лицом, карими глазами и филированной челкой представляла совсем другого человека.
Если бы сейчас Кирилл предложил такую сделку, я бы с радостью ее приняла. В ситуации договорных отношений не было бы места всяким там господам Белохвостовым, а иллюзия истинной жертвенной любви вполне бы меня устроила.
Ночь была забавной. Я не сомкнула глаз, вернее, мысли. Глаза слипались, но сознание не отключалось. Столько воспоминаний проплыло в мутном сознании: приятных, страстных, тоскливо-досадных. Думаю, что остатки текилы в крови позволили без сопротивления открыться этим романтическим бредням, потому что в трезвом сознании я бы и половины не позволила себе вообразить.
На следующий день голова почти не болела, я чувствовала эмоциональный подъем, и была свободна…
О-о-о, свободна – это не то состояние, чтобы радоваться, но теперь у меня снова был шанс подыскать что-нибудь новенькое. Это я про работу, которую в этих краях уместнее было бы назвать каторгой: полная отдача, и на кефирчик сдача.
Итак, чтобы повысить настроение, навела марафет и в доме, и в своем облике и собралась в город с девчонками. Но они отчего-то задерживались, и я решила сделать маску для кожи рук.
– Полина, к тебе приехали,– окликнула мама, когда мои пальцы погрузились в тягучую сливочно-медовую смесь.
– Кто это?!– спросила удивленно и раздраженно.– Неужели девочки, наконец-то, шнурки разгладили?
– Я их не знаю,– с легким беспокойством в голосе ответила мама.
Смутные ощущения заворочались в груди. Я вымыла руки и выглянула в окно.
За воротами стоял черный БМВ, а у калитки один из тех амбалов, что часто крутился рядом с Ярославом – Стас.
Это было странно! Что делал этот громила у наших ворот?
Наш Сенька разрывался в возмущении оттого, что чужак методично постукивал чем-то металлическим по калитке.