Любовь с привкусом смерти - стр. 6

Я же скинул камзол, повесив его на спинку стула, делая зарубку в памяти, что надо его будет отнести в химчистку. Достал из шкафа новый, тёмно-синий с золотыми пуговицами.

Обычно я не ношу такие - пафосные, но Лиска просто вынуждает менять их как перчатки. Такое чувство, что она специально это делает. То чай прольёт, то красками измажет. Я ведь на важные встречи в рубашках не езжу. Хотя если так пойдёт дальше, то появляться в исподнем будет в самый раз. У меня есть чем похвастаться. Стыдно точно не будет, по крайней мере, мне.

Застегнул пуговицы и вышел из покоев. Сначала я зайду к братцу, а то спивается бедолага.

— Как прошли переговоры? — заглянул в комнату.

Рахим сидел в кресле, что-то, снова принимая на грудь.

— Ты прекращай пить, иначе никаких наследников не будет, уничтожишь все свои игреки, Рахим, — недовольно взглянул на него.

— Это чай, — вздохнул он, поставив бокал на стол.

Думал я поверю? Ага, наивный.

Подошёл к столу, взяв бокал в руки, принюхавшись к жидкости. Пахло ромашкой. Серьёзно?! Осторожно сделал глоток... Действительно, чай.

— Ты не перестаёшь меня удивлять, — сел в соседнее кресло, распахивая шторы щелчком пальцев, — Так-то лучше, а то что нам в полумраке сидеть. Что там с переговорами-то?

— Сложно всё, — ещё глубже провалился он в кресле, — Эльфы наотрез отказываются заключать мирный договор, просят невесту им. Мелисса съест женишка же, да и нас тоже, я не хочу, чтобы она нас ненавидела.

— А отец что?

— Как что? Он тоже против. Ты бы видел их жениха! Палка говорящая и то краше будет. Этот же со стеной почти сливается, когда боком встаёт. Не-не-не, я не хочу такую судьбу сестрёнке. Завтра мы снова к ним, может, всё же сможем договориться.

— Женишку то сколько? Если молодой совсем, у него ещё есть время сделать из себя конфетку, — рассмеялся, вспоминая, что Лисска совсем не ест сладкое.

— Двести один год, — взглянул на меня Рахим, а потом на своё пузико, скрытое под бордовой рубашкой. Что-то запустил он себя.

— Ты не переживай, — поднялся, — Тебе никогда не поздно. Тем более, для конфетки, тебе осталось только начинку поправить, — я уже взялся за ручку двери, поэтому, когда в меня полетел бокал с чаем, я был уже в коридоре, весело хохоча.

Дохохотался. Подумал, наткнувшись на осуждающий взгляд отца.

— Здравствуй, отец, — поклонился королю.

— Я тебе эту начинку сейчас запихаю в жо... Ой! — Рахим тоже не ожидал увидеть перед своей дверью важную персону, — День добрый, отец.

— Вот вы и попались, — предвкушающий голос папы не внушал никаких светлых мыслей.

— Он, — показал на брата, — А у меня дело государственной важности, — попытался уйти, так сказать, как мышь, не прощаясь, но был схвачен и поставлен обратно.