Любовь побеждает все - стр. 44
– Вот наша лучшая комната.
Йен пропустил Еву вперед. Что ж, это был не Керриган-Холл и даже не его собственное поместье, Блайд-Касл, где он не был с того момента, как уплыл в Индию. Но обстановка была приятная и по-настоящему английская. На окне висели муслиновые занавески, стены были покрашены в веселый желтовато-сливочный цвет. У стены стояла кровать с балдахином, на другой стороне был камин, между ними, в центре, находился круглый стол с двумя стульями.
– Это нам подходит, – сказал Йен.
Хозяин кивнул и вышел за дверь. Звякнула щеколда, и они остались наедине.
Ева развязала темно-красный шарф. В слабом свете ее пронзительно-голубые глаза словно сияли. Подняв одну бровь, она спросила:
– Твоя жена?
Йен медленно подошел к ней, не зная, как Ева отреагирует на его близость после того приступа страха в карете. Он поднял руку, наблюдая, не появится ли на ее лице выражение испуга или недовольства, а потом снял шарф с головы Евы. Йен был выше ее почти на фут, и ему приходилось смотреть на нее сверху вниз.
– Ты предпочла, чтобы я называл тебя моей пленницей? – попробовал пошутить он.
На ее бесцветных губах мелькнула слабая улыбка.
– Это звучит слишком драматично.
Йен бросил шарф на кровать.
– Помнится, что-то подобное встречалось у миссис Радклифф.
Лицо Евы опять стало печальным.
– Я не читала книг уже…
Он положил палец ей на губы.
– Ты много чего давно не делала. И я тоже – с тех пор как уехал в Индию. – Ощущение мягкости ее губ и тепла, которое вибрировало в крошечной точке соприкосновения их тел, вытеснило все остальные чувства. Ее глаза, печальные и одинокие, просили у него поддержки. – Теперь, вместе, мы заново начнем учиться жить нормальной жизнью.
Ева замерла, ее губы под пальцем Йена медленно разомкнулись, образуя букву «о».
Не успев подумать, Йен наклонился и коснулся ее лба целомудренным поцелуем, как делал это давно в детстве, когда Ева падала, обдирая коленки или ладони. Прикосновение было легким и самым невинным, но в сердце Йена вспыхнули совсем другие чувства.
Ева вдруг подняла руки, и два маленьких кулака ударили его в плечи. Потом ладони распрямились, и она ухватилась за его сюртук. Ева не плакала, не дрожала, а просто держалась за него, может быть, черпая силу из его нежного поцелуя.
Йен обнял ее за талию, поднял голову и заглянул в ее изумленные глаза. Все эти годы он мечтал о том, чтобы поцеловать Еву в лоб, как сестру, или в щеку, и вот теперь это происходило наяву.
Они провели вместе детство и юность, но Йен так до конца и не понял, как сильно любил Еву. Уезжая в Индию, он почти смог убедить себя, что в их отношениях было больше дружбы, чем страсти. Но тоска по Еве стала мучить его сразу, как он ступил на корабль, и очень скоро Йен понял, что жизнь без нее – это ад.