Любовь побеждает все - стр. 31
Она сглотнула и открыла глаза.
– Надо остановиться, – едва дыша, проговорила Ева.
– Мы не можем.
Йен, не отрываясь, смотрел в окно кареты. Его лицо словно окаменело, губы сжались в линию.
– Мне необходимо.
Ее рот наполнился слюной, и она опять сглотнула.
– Нет, Ева. – Казалось, эти слова срывались с губ Йена против его воли. – Мы должны ехать. Чем дальше мы уберемся отсюда, тем лучше.
Карета подпрыгивала на неровной дороге, и с каждым таким прыжком Еву мутило все больше. Видение белого свернутого одеяльца становилось все ярче. Оно лежало так близко, но все же у нее не было сил до него дотянуться. Сверток был неподвижен, заливаемый холодным безжалостным дождем. Ева подалась вперед и схватила медную ручку двери.
– Черт, что ты делаешь?
Йен стукнул кулаком стену кареты, за которой сидел кучер. Экипаж резко остановился.
Ева распахнула дверь. Не выходя из экипажа, она наклонилась вперед, и ее вырвало. После этого тело обмякло, руки, на которые она опиралась, задрожали. Ева чуть не упала лицом в снег.
– Проклятье, – шепотом выругался Йен.
Он обхватил ее и прижал сзади к своему сильному телу. Ева застонала, ощущая неприятный привкус во рту. Несмотря на холодный ветер, она была в липком поту. Одна большая рука Йена крепко держала ее, другая, откинув со лба волосы, гладила по голове.
– Все хорошо, – повторял он, – все будет хорошо.
Ева высунулась из коляски чуть дальше и глотками пила холодный, очищающий ее воздух. Она смотрела на танцующие хлопья снега, сбивавшиеся в сугробы, а потом устремила взгляд к горизонту. Застывший зимний мир простирался далеко вокруг. Он казался таким прекрасным и чистым, совсем не похожим на боль и жгучее горе, которые заполонили ее сердце.
Почему Ева повела себя так глупо? Так безрассудно? Ее упрямая глупость погубила жизнь ей и ее ребенку. Воспоминания с новой силой сжимали сердце Евы, заставляя морщиться от боли. Она встряхнула головой, усилием воли прогоняя ужасные картины из прошлого.
Йен протянул ей носовой платок.
– Спасибо, – пробормотала Ева, взяла его и стала вытирать губы.
Немного придя в себя, она повернулась, чтобы сесть в экипаж. Руки Йена помогли ей опуститься на мягкое сиденье.
– Прости меня, – нежно сказал он.
Ева удивленно заморгала, не совсем понимая, как он мог такое сказать.
– За что? Ты ведь спас меня.
– Этого недостаточно. Я должен был вернуться раньше.
На мгновение Еве показалось, что он сказал: «Я не должен был уезжать». Но нет, эти слова прозвучали только в ее голове. Она настолько хотела их услышать, что ее угнетенный лекарствами разум создал такой фантом.