Любовь пахнет понедельником - стр. 24
– Я могу выйти? – обратилась она к своему преподавателю, ей казалось, что еще немного и она грохнется в обморок.
– Будь моя воля, я бы тебя никогда не отпускал, – он сжал бедро Евы. – Но ладно, иди.
Ева встала и практически выбежала из аудитории. Стараясь отдышаться, зашла в туалет. Почувствовала, что кислый привкус стал сильнее, забежала в кабинку, склонилась над унитазом. Ее вырвало. Ева, как всегда, не успела позавтракать, желудок был полупустой, рвота не принесла ей облегчения, стало еще противнее. Она умылась и посмотрела в зеркало. Макияжа на ней не было, как и всегда, потому что каждый раз между поспать и накраситься, она выбирала первое, а сегодня она вообще не услышала ни один из своих трех будильников. Проснулась она каким-то чудом, но было бы гораздо лучше, если она не вставала из объятий кровати. Ева выглядела измученной. Даже несмотря на холодную воду, ее щеки горели. Она была крайне возмущена тем, что он говорил, что он делал, и с каким нахальным тоном он к ней общался. Создавалось ощущение, что ему совсем не было страшно, что кто-то из группы, или сама Ева, донесет на его неподобающее и непедагогичное поведение. Хотя, возможно, такими его поступки считала только она одна, всем остальным было весело, а Катя злилась, потому что хотела бы быть на ее месте.
После замечания Евы Илья Александрович и правда открыл этический кодекс и нашел там несколько строк, направленных на предотвращение коррупции, и запрет курения на территории вуза. О романах со студентками там не было ни слова.
Ева умылась еще раз, чтобы окончательно прийти в себя.
– Потерпи, остались два часа двадцать шесть минут, – сказала сама себе Ева, посмотрев на цифры на экране блокировки своего телефона. – Ты обязательно выживешь, думай о биохимии.
В глубине души ей все же хотелось чьего-нибудь мужского внимания, хотелось окунуться в милые моменты начала романтических отношений. Счастье Лизы обострило это желание. Илья Александрович вряд ли был подходящим кандидатом для этого, он был старше ровно настолько, чтобы Еве было неловко от этого, он был ее преподавателем, ей не нравилась его манера общения, его поведение, наконец, он не был ее типажом. С другой стороны, он иногда смотрел, как Еве казалось, с нежностью, помогал разбираться в материале, и этот чертов облепиховый чай… Но то, что он сейчас себе позволил прямо на паре на глазах всей группы. В Еве поселились два беса, сомнения и противоречия.
Она хотела выйти пораньше на отработку по анатомии, потому что была наслышана о гигантских очередях и часах ожидания, но все пошло наперекосяк. Сначала она долго искала свои счастливые носки, желтые, с енотами, они не могли не приносить удачу, Ева пожалела, что не надела их на сегодняшнюю пару по биохимии. Потом перед самым выходом обнаружила на своем счастливом халате два красно-бурых пятна. Илья Александрович поставил ее в пару с Катей для выполнения лабораторной. Он точно все понимал и веселился, как только мог. Он был оскорблен тем, что Ева попыталась скинуть его руку, а потом и вовсе выбежала из аудитории. Отказаться было нельзя, это было условием, чтобы он подписал лабораторную за пропущенную пару. Ему было все равно, что другие преподаватели закрывают уважительные энки без лишних вопросов и подобных выдумок. Может, Ева сама поставила эти пятна случайно, когда сливала реактивы в раковину, а может ее староста решила немного попортить ей жизнь, кто знает. Ева порадовалась, что в материалах к лабораторной не было мочи, так что 2,4-динитрофенилгидразон пирувата не был худшим вариантом. Еве пришлось в срочном порядке застирывать халат, а потом сушить его феном.