Любовь нечаянно нагрянет - стр. 41
– Откуда бекон? – поинтересовалась я, пропуская подозрительное «нашего». Вот неспроста она это слово употребила. Моя бабушка вообще слова четко и по делу использует, не приукрашивая ничего.
– Ну как откуда? Из города Андрей Соловьев привозит, а ты ж знаешь, как я бекон люблю.
– Угу… не пойму, почему ты худая… – зевая, промямлила я, мечтая продолжить сон.
– Потому что работаю. Давай, внученька, вставай. Непорядок! Нашего Диму нужно накормить.
Нет, она опять сказала «нашего»?! Может, я халат плохо постирала? Или в бане остались следы нашего… мм-м-м… ну того самого. Или она слышала? Не-е, баня-то прилично от дома, и там стены не как у нас с соседом.
– Он не наш, – пробурчала я, пытаясь залезть под одеяло поглубже.
– А что халат ночью стирала? Утром подошла, а он мокрый и стиранный…– тут же выдала бабушка.
Все! Сон прошел, и в подушке торчало мое личико с выпученными глазами.
– Замарала… Блины, говоришь? Супер. Ты самая любимая и заботливая бабушка на свете. Обожаю тебя! – быстро протараторила я, вскакивая с постели.
Обняв и поцеловав бабушку, побежала в ванную, совсем не замечая, как бабуля хитро улыбается во весь рот.
Дед у меня был золотой, обо всем позаботился. Поэтому, сделав утренние процедуры в нормальной ванной, я переоделась в чистые джинсы и тонкий свитерок и направилась в кухню. Подошла к кухонному гарнитуру и стала наливать чай.
– Я сама налью, а ты позови Диму, – тут же услышала бабулин голос, отчего я разлила заварку из заварника на столешницу.
– Бабуль, давай наоборот, – чуть ли не прорычала я, вытирая пятно посудной тряпкой.
– Давай-давай… А я тут все подогрею…
Вздохнув, пошла на улицу на задний двор, где трудился работящий сосед. Проходя мимо бани, я остановилась как парализованная, вспоминая и переживая все, что случилось вчера.
Это же надо… Вот это я сорвалась! Знаю его всего ничего, и на тебе… отдалась Диме так, как никогда в жизни Толянчику. Но как же было хорошо, что между ног до сих пор саднит. Да-а-а-а… Огромный мишка. Собравшись с силами, а скорее всего, со смелостью, пошла к нему в надежде, что ночной марафон не повлияет на наши отношения.
Дима колол поленья с таким усердием, что мне даже жалко стало топор. Подошла чуть ближе и, прочистив горло, спокойно сказала:
– Привет, труженик. Пойдем завтракать, а то бабуля без тебя не кормит. Умру от голода.
Дима перестал работать и, повернувшись ко мне, как хищник перед прыжком, хрипло произнес:
– Привет. Как спала?
– Отлично. Отрубилась без задних ног, а теперь умираю от голода. А ты и не поторапливаешься.
Сосед медленно положил топор и, усмехнувшись, пошел ко мне, а я стояла на том же самом месте, наблюдая за его движениями. Почему-то мне не хотелось уходить.