Любовь не обсуждается - стр. 15

– А теперь иди переодевайся. И… не надевай трусы под юбку. Они только будут портить предвкушение.

Тобольский привез меня в пафосный ресторан, где готовить не умели, зато чеки выставляли как за покупку слона.

Но я не кривлялась. Съела все, что передо мной поставили и выпила все, что наливали в бокал. Последним было шампанское.

– Хорошо, что тебе уже больше восемнадцати. Меня не будет мучить совесть, что спаиваю малолетку.

Я усмехнулась.

– У вас есть совесть? – прохрипела я.

Его сильные пальцы схватили меня за подбородок и развернули к нему:

– Думаешь, это смешно? Никогда не смейся надо мной.

Я кивнула. Снова вступать с ним в конфронтацию не хотелось.

– Как тебе меню? – поинтересовался Тобольский.

Я пожала плечами:

– Обычное, – говорила беззвучно, одними губами, но Никита понимал. – Тут плохо готовят…

Последнее замечание его удивило.

– Отчего же? Это самый модный ресторан в городе.

– Модный не значит лучший. Захотите произвести впечатление, приглашайте к Заславскому[1].

– Вот как. Значит на тебя модными ресторанами впечатления не произведешь?

Мне не понравился тон Тобольского, но я рискнула спросить:

– А вы на меня пытаетесь впечатление произвести?

– Хотелось бы.

– Тогда точно не дорогими ресторанами. Мои родители ученые международного уровня. Я успела побывать в разных странах мира и попробовать самую изысканную еду от самих мастеров.

Когда я назвала фамилию своих родителей, Тобольский присвистнул и нахмурился.

– Ты мне заливаешь? У тебя другая фамилия.

– Бабушкина. Специально взяла на время обучения и до того, как выйду замуж и сменю.

– Значит, с тобой будет не так просто, как я надеялся. Тем интереснее. Вставай. Отвезу в общежитие.

Я осталась сидеть. Тобольский недовольно обернулся.

– Меня туда не пустят вашими стараниями, – пояснила я.

– Все меняется, Ира, все меняется. Поехали.

И действительно, комендант разве что в пол не кланялась, когда Тобольский впихнул меня в фойе общежития.

– Поселим, куда захочет! Можем отдельную комнату, можем гостевые апартаменты…

– Я в свою комнату хочу, – смутилась я. – К Гельке.

Комендант быстро посмотрела на Тобольского, и тот кивнул.

– Тогда проходи. Дорогу знаешь.

Но убежать мне не дали. Никита настоял, чтобы проводить. Мы поднимались по лестнице, когда его рука скользнула по ноге к внутренней стороне бедра.

– Мы еще не закончили, как ты понимаешь.

Я остановилась и повернулась к нему. Хотелось закончить здесь и сейчас, а не тащить его в свою комнату.

Его рука уперлась между ног и чуть погладила. Я непроизвольно сжалась, зажав его пальцы бедрами.

Тобольский протяжно вздохнул и поднял на меня глаза, прикрытые тяжелыми веками.