Любовь на осколках измены - стр. 23

- Всё! Не дрефь и веди себя уверенно, - шепнула мне Дина, прежде чем убежать к себе.

- Кофе хотите? – предложила мне секретарь – девушка, которая и поведением, и внешностью сразу же расположила к себе. Было в ней что-то простое и приятное глазу. И она не вписывалась в тот образ секретарши, который сформировался в моей голове. С модельной Викторией ее точно не сравнишь, хоть девушка и была очень симпатичной.

- Нет, спасибо! – улыбнулась я ей, понимая, что от кофе меня может и стошнить, до такой степени волновалась.

- Да вы не волнуйтесь так, - правильно поняла меня девушка. – Директор у нас хоть и строгий, но справедливый.

- Спасибо! – подарила я ей еще одну хоть и вымученную, но благодарную улыбку.

Что такое пунктуальность в наивысшем проявлении я поняла, когда без двух минут девять дверь в приемную широко распахнулась, и на пороге появился мужчина в строгом сером костюме. Ну а следом у меня земля ушла из-под ног, в буквальном почти смысле. В мужчине я узнала отца Филиппова – Максима Геннадьевича собственной персоной. Он меня пока еще не заметил.

- Алина, доброе утро! – бодро поприветствовал он секретаря. – Что у меня из срочного на сегодня?

- На девять у вас назначено собеседование по вопросу трудоустройства, - отрапортовала Алина. – И соискательница вас уже дожидается, - с улыбкой посмотрела она на меня.

И тут вот уже меня заметили, сбежать, что и зародилось во мне самым первым, не получилось.

- Вы? – неподдельно удивился Максим Геннадьевич. Но больше ничего не добавил. – Через минуту можете зайти, - кивнул на дверь своего кабинета. – Алин, сделай мне кофейку, пожалуйста.

Все произошло так быстро, что ничего странного в коротком обращении ко мне начальника Алина не заметила. Она проворно налила из кофемашины в маленькую чашечку ароматный напиток, поставила ее на блюдце и на поднос и кивнула мне:

- Пойдемте?..

У меня даже остались силы открыть ей дверь в кабинет директора. Еще бы ноги так не дрожали, и по телу не разливалась противная слабость.

Алина поставила чашку на журнальный столик, возле которого в кресле и сидел Филиппов, и удалилась. Я же не знала куда деть себя в этом просторном и модно обставленном кабинете, пока Максим Геннадьевич не кивнул мне на соседнее кресло.

- Присаживайтесь…

Я послушалась, да и топтаться под его пристальным взглядом не осталось сил.

- Слушаю вас, - посмотрел он на меня своими непроницаемыми темно-карими глазами.

- Я… Дина должна была сказать вам…

- Она и сказала, - перебил меня Филиппов, - но сейчас я хочу услышать вас.

Мне стало совсем дурно. А что я-то могу ему сказать? И все же, я откашлялась и довольно смело проговорила.